В Казахстане реализуется программа добровольного переселения людей из южных регионов в северные. Но существенных результатов она не принесла.
Председатель сената парламента Казахстана Маулен Ашимбаев год назад заявлял, что программа добровольного переселения с юга на север, действующая в стране с 2017 года, не дала должных результатов.
«Нужно отметить, что одним из вызовов является сохранение социально-демографического и экономического дисбаланса в некоторых регионах. Сегодня численность населения существенно растёт в южных, западных регионах и мегаполисах. А в северных регионах, наоборот, наблюдается тенденция снижения. В этой связи стоит признать, что программа добровольного переселения с юга на север не дала ожидаемого результата», — говорил год назад Ашимбаев.
Мы обратились к экспертам, чтобы выяснить, почему казахи, родившиеся на юге страны, не могут адаптироваться к жизни на севере и какие этому существуют причины.
Руководитель проектов Eurasian Center for People Management Айман Жусупова поделилась с нашей редакцией эксклюзивными данными социологического исследования об интеграции мигрантов из южных регионов Казахстана в северных областях.
Исследование охватило взрослых переселенцев, которые переехали на север более трех лет назад. По его результатам, основной причиной переезда для большинства участников стала возможность трудоустройства. Однако после переезда они столкнулись с рядом проблем.
Например, многие переехавшие ожидали, что предоставленные им квартиры будут бесплатными, но позже выяснилось, что это арендное жилье сроком на пять лет. Ситуация с трудоустройством выглядит лучше: в северных регионах есть высокий спрос на рабочую силу. Однако адаптационная поддержка практически отсутствует. Переселенцы отмечают, что не получили помощи в интеграции и были вынуждены полагаться только на собственные силы, помощь родственников или других переехавших граждан.
Ни для кого не секрет, что большинство населения на юге и западе Казахстана — казахоязычные казахи, которые ментально и культурно отличаются от тех, кто живет на севере. Различия в традициях, обычаях и, что особенно важно, в языке, создают значительный разрыв. Главная проблема, или даже причина того, почему казах может чувствовать себя чужим среди своих, заключается в том, что его не понимают. Как иностранец, ему приходится объяснять самые простые вещи, что делает адаптацию намного сложнее.
«Молодые врачи, переехавшие на север, не знают русского языка. К ним приходит большинство русскоязычных пациентов, в том числе пожилые люди. И врач не понимает, что от него хотят. Он вызывает медсестру, чтобы она перевела, но у неё и так полно своих дел, и она вынуждена помогать ему. Языковой барьер существует, и здесь никто не виноват — можно понять обе стороны», – говорят эксперты – социологи.
Переехавшие казахстанцы замечают, что их отношения с местным населением чаще всего остаются отчужденно-нейтральными, говорится в результатах социсследования. Местные жители, в свою очередь, с недоверием относятся к квалификации переселенцев. Хотя регион и испытывает дефицит специалистов по ряду специальностей, многие сомневаются в способности приехавших адаптироваться. Они считают, что разница в менталитете и ориентированность южан на быстрые и высокие заработки мешают интеграции, ведь северные регионы таких условий предложить не могут.
Программа переселения используется некоторыми как способ получить государственные деньги с помощью мошеннических схем. Местные жители отмечают, что в регионе есть множество пустых домов, в которые никто не переселяется. Люди остаются прописанными в этих домах, но фактически в них не проживают. Таким образом, переселение зачастую остается лишь формальностью, «на бумаге».
Политический обозреватель Газиз Абишев отмечает, что программа переселения обсуждается уже 15 лет, но серьезных изменений пока не произошло.
«В то время как давление демографического пузыря в Южном Казахстане, Туркестанской и Алматинской областях продолжает расти, на севере страны наблюдается дефицит населения, связанный с падением рождаемости и оттоком людей. Программа работает уже много лет, но большого потока людей на севере так и не наблюдается. Причина в ряде факторов. Во-первых, условия жизни на тех территориях хуже, чем на юге, особенно из-за суровых климатических условий. Суровая северная зима явно не привлекает жителей юга, а люди всегда стремятся в регионы с более мягким климатом», — комментирует эксперт.
По мнению Абишева, одной из причин неэффективности программы является то, что переселенцы не смогут существенно повысить свои доходы на новом месте, поскольку заработные платы на юге и севере страны не сильно отличаются.
«Жители Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана не боятся ехать на заработки в Россию из-за разницы в доходах, которые они могут получить за рубежом, по сравнению с родными странами. Такой разрыв между доходами на юге и севере Казахстана отсутствует, зато климатические различия есть. Это создает барьер для эффективной реализации программы. Даже если будет принято решение о введении налоговых льгот или увеличении финансирования севера, реализация программы столкнется с многочисленными вопросами от населения. Люди не воспримут такие изменения. В результате правительство будет вынуждено распределять ресурсы более равномерно», — заключает политолог.
«Что можно сделать для повышения эффективности программы? Не знаю, возможно, глобальное потепление приведет к более мягкому климату на севере, и это привлечет людей. Также возможен старт реальной реиндустриализации, как, например, когда в Павлодаре полноценно функционировали алюминиевые и ферросплавные заводы. Эти предприятия по-прежнему работают, но если они выйдут на полную мощность, а подобные крупные производства откроются и в других городах Казахстана, появятся рынки сбыта. Всё это потребует развития инфраструктуры и сервисов. Только при таких условиях можно ожидать, что несколько сотен тысяч человек добровольно поедут на север. Конечно, миллион человек в нынешних условиях точно не поедет», — отметил политический обозреватель Газиз Абишев.
Данные социологического исследования выявляют несколько факторов, которые, по мнению переселившихся с юга граждан, могут способствовать интеграции местного и приезжего населения.
Во-первых, важнейшим аспектом является проведение культурных мероприятий, которые объединяли бы как местных жителей, так и переселенцев. Такой подход, по мнению переехавших, необходим, потому что в населенных пунктах отсутствуют культурные события, а значит, нет общего пространства для взаимодействия.
Во-вторых, переселенцы акцентируют внимание на необходимости решения жилищных и инфраструктурных проблем, а также на повышении уровня доходов населения. В частности, они подчеркивают, что в Петропавловске одни из самых низких заработных плат в республике. Это способствует разобщению граждан, поскольку экономические трудности влияют на межличностные отношения, создавая барьер между «своими» и «чужими».
Местные жители также предлагают решение социальных вопросов, таких как повышение зарплат, надбавка в 15 процентов для северных регионов, развитие производств и инфраструктуры. В советское время существовала такая надбавка, что было оправдано длительной зимой, высокой стоимостью отопления, одежды, лекарств и витаминов, особенно для многодетных семей.
«Для того, чтобы все наладилось, прежде всего, надо повысить зарплаты в нашем регионе. И тогда всё остальное наладится», — считают местные жители.
Люди предлагают возродить производство, особенно в таких городах, как Петропавловск, где раньше существовали крупные заводы.
Местные жители считают, что переселенцам не требуются специальные меры для интеграции, а скорее помощь в адаптации. Например, важно обучать людей адаптироваться к новому климату, поскольку многие жители юга не умеют топить печь в северных условиях. Также местные предлагают государству подумать о том, как «привязать» новых жителей к региону, например, выделяя неиспользуемые земельные участки для сельскохозяйственной деятельности.
В открытых источниках отсутствует информация о том, сколько казахстанцев вернулось на юг, отказавшись от участия в программе переселения. Министерство труда и социальной защиты населения приводит цифры, утверждая, что за 8 лет якобы переехало 59,6 тыс. человек, из которых 14,7 тыс. составляют кандасы, а 44,9 тыс. — переселенцы. Однако эти данные вызывают сомнения. Они впечатляют на первый взгляд, но в контексте того, что программу используют для обналичивания бюджетных средств, остается неясным, насколько они отражают реальное положение дел.
Куда переезжают больше всего?Меры господдержки межрегионального переселения в Казахстане финансируются за счет средств местного бюджета. По данным Министерства труда и социальной защиты населения, за период с 2017 по 2022 год на реализацию программы было выделено 11,79 млрд тенге.
В рамках трехлетнего бюджета на 2023–2025 годы предусмотрено 32,052 млрд тенге:
Таким образом, общий объем финансирования программы переселения за 2017–2025 годы превысит 43 млрд тенге.
Какая помощь предоставляется переселенцам:
Подготовила Айгерим Абилмажитова