«Казахи как нация не удовлетворены»: Мухтар Тайжан рассказал, что горячит народ

Мухтар Болатханович, вы уделяете образованию немало внимания. Скажите, какие, на ваш взгляд, 3 самые главные беды в этой сфере на сегодня? В разрезе Казахстана, разумеется.

— Неудачный министр и сегодняшнее руководство ведомства, которое ведет не туда. Низкие зарплаты учителей. Поэтому учителя в себя не верят, не уважают себя. Это же люди творческие! А из них делают рабов. Ну, и ошибочный курс на трехъязычие.

«Ошибочный курс» – это сама идея или процесс реализации?

— Они делают не то, что провозглашают. Провозглашают трехъязычие, а делают «одноязычие». Основные школьные предметы – физика, математика, биология, география, история – будут преподаваться на одном языке, на английском. Это лишение прав детей изучить на своем родном языке эти предметы. Кто учится на казахском – на казахском, кто учится на русском – на русском. Физику даже на своем языке понять непросто! Это не трехъязычие, это - лишение права получить образование на собственном языке.

Я поддерживаю пятиязычие, полиязычие, то есть изучение иностранных языков как таковых. Но преподавать основные предметы всем детям только на иностранном языке — значит, обречь детей на незнание этих предметов. Да и нет у нас такого числа преподавателей, чтобы объяснить физику на английском языке. Это просто нонсенс! Это дебилизация наших детей. Мне пишут многие учителя, которые боятся это говорить открыто. «Если мы освоим английский язык настолько, чтобы преподавать физику, мы просто не будем продолжать работу в средней школе. С таким знанием английского мы найдем работу даже заграницей», - пишут они.

Преподавать основные предметы всем детям только на иностранном языке — значит, обречь детей на незнание этих предметов

Я знаю статистику. Детей до 9 лет сейчас 3,6 млн. И рождается 350-400 тыс детей в год. Чтобы обеспечить их сейчас учителями, нужно каждый год принимать 20 тыс новых учителей, не говоря о строительстве новых школ. И переходить на трехъязычие сейчас? Должен быть добровольный выбор, возможны спецшколы, а то, что сейчас, - это антиконституционно. Поэтому я против трехъязычия в том виде, в каком оно сейчас.

Гуляет «легенда» уже в народе, что нынешний менеджмент МОНа выполняет задание по деградации молодежи. Как вам такая теория заговора?

- Я другой логики не вижу. В каждом действии должен быть смысл, а здесь другого нет, результатом реально станет дебилизация.

Я считаю Сагадиева самым неудачным министром. Он никогда не работал в школе. Нельзя назвать его ученым. Да, он успешный бизнесмен. Но эти извечные реформы… В результате выйдут люди, которые не обладают знаниями и не верят в себя, это будут готовые кирпичики для коррупционной системы. И вы знаете, я думаю, что у Сагадиева ничего не получится. Для него это все плохо кончится. Народное недовольство, проклятие зря не проходят. Это энергетика людей, которая не улетучивается, она материализуется в чем-то. Не сразу, но это неотвратимо.

И вы знаете, я думаю, что у Сагадиева ничего не получится. Для него это все плохо кончится.

То есть проблема его в том, что он далек от образования?

— Не только далек, но у него еще и нет желания приблизиться. Он же мог окружить себя специалистами и прислушиваться к ним. Видимо, он выполняет какое-то задание. Мое дело – заострить внимание на существующих проблемах, а я об этом всем говорю уже больше 2 лет. МОН в начале этого года на меня даже заявления писал в правоохранительные органы, но их не приняли.

Но ведь на момент его прихода в МОН проблем ведь уже была масса, так?

- Да, совершенно верно.

Так в какой момент что-то пошло не так в казахстанском образовании?

— Я не собираюсь вешать все проблемы образования на одного человека. Я говорю, что он самый неудачный. Но основная боль - это коррупция. Даже не только в образовании, а в целом в государстве.

Основная боль - это коррупция. Даже не только в образовании, а в целом в государстве.

У нас в стране благосостояние не зависит от знаний, а зависит только от того, насколько ты близок к коррупционной кормушке. Когда у человека рак, не бывает такого, чтобы какой-то отдельный орган работал хорошо. Если онкология, то весь организм поражен. У нас государство поражено коррупционной болезнью, поэтому ничто в системе не функционирует правильно, в том числе и образование.

Вы называете Сагадиева самым неудачным министром. Кто же тогда, на ваш взгляд, самый «удачный»?

— Ну, тут я боюсь обидеть кого-нибудь, это подумать надо.

Хорошо, давайте так: кто из предыдущих министров внес наибольший вклад в развитие казахстанского образования?

— Был министр – бывший глава инженерной академии (Бакытжан Жумагулов – прим. NT). Вот он системно подходил, на мой взгляд. У нас, знаете, есть сейчас кадры, которые могли бы навести порядок.

Мухтар Болатханович, пользователи Facebook, читающие вас, знают о вашем отношении к Советскому Союзу. Но мне бы хотелось узнать, какого вы мнения о советском образовании? Его принято хвалить, чем оно было лучше нынешнего?

— Тогда опять же не было коррупции. Я, например, считаю, что получил хорошие знания. Раньше можно было после школы запросто с чемоданом поехать, сдать экзамены и поступить в те же МГУ и МГИМО. Как, например, поехал мой отец после окончания школы в 1959 году. Вот наш президент – из металлургов. Наши старые партийные бонзы не были чьими-то сынками, в основном все сами добились всего. А зато сейчас уже приходят их дети к власти. Социальные лифты тогда работали лучше! А сейчас происходит то, что в социологии называется «замкнутость элит». Они женятся между собой. И внутрь кланов никого не пускают. А замкнутость элит приводит к разрушению государства, потому что нет конкуренции. Со времен  Древнего Рима  так было, кстати.

А сейчас происходит то, что в социологии называется «замкнутость элит».

А что касается экзаменов? Какой формат лучше отражает уровень знаний ребенка?

— Я не хочу превращаться в такого старичка занудного, который хвалит то, что было при нем. Но я считаю, что человека нужно научить рефлексировать. Собирать информацию и на ее основе делать выводы. И к тому же описать этот вывод. А ЕНТ не учит ребенка думать, школьники просто ставят галочки. Нужно учить излагать, обосновывать, доказывать, тогда получится личность.

Можно ли говорить о том, что ЕНТ – это одна из причин утраты критического мышления?

— Да, полностью соглашусь с этой формулировкой. Но, возможно, в этом и заключается задача властей – лишить этого критического мышления, чтобы люди просто ставили галочки.

Хорошо, со школьниками закончили. А как вы считаете, насколько эффективна программа «Болашак» в подготовке кадров?

— Замысел изначально хороший. Это правильно – отправлять студентов за рубеж. Но та самая коррупционная система потом портит их. Наша власть начинает много хороших идей, но коррупция не дает нормально реализовать это все. Их уже отучилось десятки тысяч, но где у нас улучшение в сфере госуправления, например? Им нужно давать здесь раскрывать потенциал. Когда молодежь начнет развивать свой потенциал, тогда и страна начнет развиваться. Но мы ни «болашаковцам», ни другим молодым людям не даем раскрываться. Когда нет возможностей для реализации человека, государство начинает гнить и самоуничтожаться. А у нас если не воруешь – не можешь состояться в этой стране. Огромный квазигосударственный сектор – рассадник коррупции - задавил всю частную инициативу. Он пожирает наши пенсионные средства. С помпой открывают завод и тут же закрывают. И вот в этой системе работают многие «болашаковцы». И многие из них становятся винтиками этой системы, такими «молодыми ағашками», и предают идею.

А у нас если не воруешь – не можешь состояться в этой стране

А можно надеяться, что родится новое поколение, и жизнь в Казахстане начнется с чистого листа, без коррупции?

— Посмотрите на Грузию! Она была еще более коррумпированная, чем Казахстан. Все дотации, которые они получали из Москвы, шли на коттеджи и другие предметы роскоши. Потом народ выдвинул нормального правителя в лице Саакашвили, и он превратил Грузию в европейскую страну. И гаишники у них взятки не берут. Без коррупции жить можно и нужно!

А что должно произойти в Казахстане, чтобы было покончено с коррупцией?

— Эти кровопийцы уже так присосались! Должна произойти кардинальная смена системы правления. Я надеялся, что мы сможем это сделать без потрясений. Но система не хочет меняться. Не хочет давать открытый кадастр земли, продолжает давать льготы недропользователям. А льготы недропользователям – это обречение Казахстана на сырьевой путь развития. А сырьевой путь – это Габон и Нигерия. Норвегией мы не сможем стать.

Должна произойти кардинальная смена системы правления

Коррупция - это ржавчина, которая подмывает основы государственности. И дома потом взрываются в Шахане – это результат коррупционной системы. Что должно произойти? Я думаю, мы с вами увидим. Недавно Нуртас Адамбай написал пост о том, что «из этой страны надо валить». А позже сам написал, что это они должны валить, а не мы.

А каково жить в Казахстане, если ты бунтарь и … скажем, реформатор по сути своей?

— Это возможно, хоть и тяжело. Раньше таким, как я, говорили, мол, «вы ненормальные, все же отлично в стране, чего вы орете?». А сейчас весь Фейсбук говорит о казахстанских проблемах. Все стали критичными, потому что кризис коснулся каждого.

Унижение копится в казахах с каждым днем все больше. И виноваты в этом не русские, а продолжающаяся политика русификации, как было в Советском Союзе. Дай выбор человеку посмотреть фильм и на русском, и на казахском языке, иначе это дискриминация. Здесь нет у меня враждебных устремлений, это желание уравнять права. Казахи как нация не удовлетворены. Многие сейчас злые и агрессивные. Почему многие депутаты и министры не знают казахский язык? Почему у нас на телевидении из СНГ только российские каналы? Я не прошу убрать русский язык из меню в столовой, я прошу рядом поставить казахский. Я имею на это право как гражданин Казахстана?

Унижение копится в казахах с каждым днем все больше. И виноваты в этом не русские, а продолжающаяся политика русификации, как было в Советском Союзе

Казахское гостеприимство – это уже бренд. И масштабы гостеприимства достигли межстрановых отношений: для иностранных граждан у нас все привилегии. Как вы относитесь к этому?

— Есть политика неоколониализма. Мы даем себя использовать во вред себе. Раньше меня обвиняли в национализме, когда я говорил об этом. Но это здравый смысл. Есть ряд городов, где высокая заболеваемость раком, где питьевой воды нет. История с гептилом. Гептил в 6 раз вреднее цианида, между прочим. А чтобы «Протон» (ракета-носитель тяжелого класса – прим. NT) взлетел, нужно, чтобы 600 тонн гептила сгорело. Представляете, насколько вредное это облако? Я не против сотрудничества с Россией на Байконуре, но я за то, чтобы это сотрудничество было двусторонне взаимовыгодным. Тогда продукт получается полезным. Назовите хоть одну страну в мире, которая добровольно отдает свою территорию под военные полигоны? Образно выражаясь, надо завязывать сажать иностранных гостей во главе своего стола.

Я не против сотрудничества с Россией на Байконуре, но я за то, чтобы это сотрудничество было двусторонне взаимовыгодным.

А чем, на ваш взгляд, обусловлено стремление ставить иностранцев на руководящие должности, в частности в стратегических компаниях?

— Иностранный менеджмент - это хорошо, он поднимает уровень работы, учит новым методам. Экспаты не есть плохо, и они могут получать зарплату выше, чем наши граждане. Но если сюда приводят, например, рабочих на простейшую работу и платят им в разы больше, чем таким же нашим рабочим – это не более чем узаконенный вывод средств. Кроме того, иногда говорят, наших наймешь – работать не хотят. А я всегда в такой ситуации говорю, что они и не обязаны хотеть работать за копейки, пока видят, что власть ворует. Наши работать не хотят? Это вздор. Это специально насаждаемый комплекс неполноценности.

Но если сюда приводят, например, рабочих на простейшую работу и платят им в разы больше, чем таким же нашим рабочим – это не более чем узаконенный вывод средств.

Ленивых народов нет, мы все биологически одинаковы. А вы посмотрите, кому принадлежит наша нефть! На 28% она только наша. А на остальные 72% она американская, европейская, китайская, но не казахстанская. И ни вам, ни мне неизвестно, на каких условиях подписаны основные контракты. В мире такие соглашения утверждаются парламентом перед всем народом. А у нас все засекречено. Я вот публиковал накануне информацию о том, что «Казцинку» (горнорудная компания – прим. NT) дали кредит в тенге. А у него выручка в долларах. Завтра будет девальвация, и мы не получим уже того, что одолжили.

А вы никогда не рассматривали такой вариант, что прибывший в качестве топ-менеджера стратегической компании иностранец может специально пытаться дестабилизировать обстановку и навредить? А тем временем в Казахстане, например, к словам иностранных спецов относятся как к истине в последней инстанции.

— Есть такая книга – «Исповедь экономического убийцы». Автор, будучи сам из ЦРУ, говорит, что он убийца народов, и рассказывает, как они страны превращали в сырьевые придатки. И я бы добавил сюда еще иностранных консультантов. Например, за консультацию по медицинской реформе заплатили неимоверные суммы Всемирному банку. Что там можно на 80 млн долларов насоветовать? Не они должны руководить нашей экономической политикой, мы сами должны. Кто из них заинтересован из Казахстана сделать себе конкурента? Они заинтересованы в том, чтобы Казахстан оставить сырьевым придатком. Плюс мы еще у них в долговой кабале. Мы получаем от них плату за сырье, но потом эти же деньги отдаем им за долги или за те самые консультации.

Например, за консультацию по медицинской реформе заплатили неимоверные суммы Всемирному банку. Что там можно на 80 млн долларов насоветовать?

Знаете, есть шутка такая: спросишь у иностранного консультанта, сколько время. Он на твои часы посмотрит, скажет и с тебя деньги за это возьмет. И это правда, в этом вся суть. Мало отмывания денег, это еще и снятие с себя ответственности. Мол, вот, Всемирный банк сказал. Так они скажут то, что написано в учебнике, а как ты это в казахстанских условиях применишь – твое личное дело. Они смотрят на нас как потребители, у них же нет любви к нашей стране и народу, которая будет двигать ими в стремлении сделать Казахстан лучше. Твое счастье, кроме тебя, никому не нужно.

В рамках приватизации некоторые казахстанские объекты, например, больницы, могут перейти во владение иностранных граждан. Как вы к этому относитесь?

— Экономическая наука гласит, что там, где возможна конкуренция, она должна быть максимальной. В этом случае цены снижаются, качество повышается. Иностранцы могут показать уровень. Но проблема в том, что мы приватизируем монополистов. А по экономике монополисты не должны быть в частных руках. Там конкуренции нет. Есть возможность устанавливать любые цены, а люди будут вынуждены пользоваться. Аэропорт же, например, один в Астане, у меня нет выбора, я буду вынужден поехать туда. Это сфера государства. Больницы можно отдать под приватизацию, только если это не те, которым аналогов практически нет, как, например, центр нейрохирургии.

Проблема в том, что мы приватизируем монополистов. А по экономике монополисты не должны быть в частных руках.

Еще одна головная боль казахстанцев – это земельный вопрос. Чем сейчас занимается земельная комиссия и дал ли реальный эффект принятый мораторий?

— Если вы помните, народ требовал, чтобы земля вообще не продавалась, а в аренду выдавалась только гражданам Казахстана. Эти требования комиссия отстояла. Мораторий продлен до конца 2021 года, напомню. Земля никому не продается и не отдается в аренду иностранцам, даже если ТОО зарегистрировано в Казахстане. Речь идет о земле сельскохозяйственного назначения, в больших масштабах. Это первое, чего мы добились.

Но в процессе стали выявляться другие проблемы, например, латифундизм. Мы поставили ограничение на размеры земель, которые могут быть в одних руках. Следующая проблема - пастбища, их не хватает. Люди из-за этого перестали разводить домашний скот в прежних количествах. Мы внесли предложение, чтобы возле каждого аула был определенный радиус земель, который никому не передается, чтобы было достаточно пастбищ. Размер будет определяться, исходя из плотности населения прилегающего аула. Следующий вопрос – процесс передачи земли в аренду. Мы хотим, чтобы не акимы это решали, а комиссия. Причем в комиссии минимум 50% членов должны быть не чиновниками.

Также мы сделали единый договор аренды земли по всему Казахстану. Также аким раньше нес административную ответственность за нарушение «земельного законодательства», сейчас – уголовную. Это большая разница. В общем, 11 решений, которые закончились протоколом, превратились в законопроект по внесению изменений в кодекс «О земле» и рассматриваются сейчас в парламенте.

Аким раньше нес административную ответственность за нарушение «земельного законодательства», сейчас – уголовную.

Были какие-то трудности или разногласия в процессе работы над этим законопроектом?

— Открытый кадастр. Я, например, настаиваю, чтобы информация о владельцах земли была открытой. Чтобы любой мог зайти и посмотреть. Они этого не хотят. А как мы будем тогда контролировать все то, что прописали? Они говорят, это противоречит закону «О защите персональных данных». А где здесь персональные данные? Есть юрлицо, которому государство дает в аренду землю. Где здесь персоналии? На этот вопрос до сих пор ответить никто не может. Я написал открытое письмо премьер-министру и не получил ответа. Наша задача сейчас – добиться открытого кадастра, тогда не будет латифундизма, который мешает развиваться сельскому хозяйству. Вот в таком состоянии сейчас находится работа земельной комиссии.