«Строгий формат уже неуместен»: 8 важных мер «правильного» карантина от Олжаса Худайбергенова

Редакция NT публикует текст публикации Олжаса Худайбергенова полностью и без изменений.

«Сейчас страна стоит перед вопросом: какую степень жесткости мер применить, чтобы победить распространение коронавируса? Как говорится, направо пойдешь — экономику уронишь и людей без работы оставишь, налево пойдешь — заболеваемость и смертность продолжат расти. Всем понятно, что нужны решения «золотой середины», где ущерб населению и стране в целом будет минимизировать как по краткосрочным последствиям, так и по долгосрочным. И весь вопрос в том, где эта золотая середина. Чуть ниже попытаемся нащупать эту золотую середину, но пока сделаю некоторое отступление.

Этот текст я пишу не как экономист, руководитель консалтинговой компании или внештатный советник президента (некоторые приписывают мне несуществующие возможности или влияние, обращаясь с просьбами, в общем, не всегда удается помочь, но стараюсь хотя бы направить, как дальше действовать), а как обычный гражданин, кому небезразлично происходящее, и на мне/моем окружении также сильно отражается как коронавирус, так и коронакризис. Я смог обеспечить 100% социальное дистанцирование среди своих близких родственников, и пока среди них никто не заразился (как долго удастся держать оборону — неясно), но вот среди коллектива (несмотря на работу на удаленке), друзей, знакомых наблюдаются высокие темпы заболеваемости. Естественно, все это делает происходящее более личным, особенно когда уже пошел счетчик тех, кто в тяжелом состоянии или умер.

Коронавирус действительно оказался крайне заразным. В коллективе болеет/переболело уже 20%, среди друзей и знакомых — 15-30% (чем дальше круг, тем меньше процент). Если почитать фб-ленту, ощущение, что также болеет каждый четвертый-пятый. Хотя официально заразилось всего 40 тысяч человек (0,2% населения). Понятно, что тестированием не всех зараженных удается охватить (в том числе из-за дороговизны и качества тестов и самого процесса ПЦР-анализа) и реальное число заболевших гораздо выше.

Исследования других стран также говорили, что в этих странах реальное число заболевших значительно выше (минимум в 10-15 раз), просто большое число людей болеет без симптомов. С одной стороны, необходимо понять реальное число заболевших (чтобы определить соразмерность мер), с другой стороны, это говорит об одной неожиданной вещи — смертность от коронавируса значительно меньше. Дело в том, что зараженных трудно регистрировать, но умерших статистика однозначно регистрирует (включая тех, кто умер от пневмонии, даже если имел отрицательный ПЦР-тест), и если число зараженных в 10-15 раз больше, то, естественно, смертность значительно снижается.

Тем не менее, остаются три проблемы: высокая заразность (это создает нагрузку на систему здравоохранения и потери людей от того, что не всем удается помочь вовремя), последствия самой болезни (фиброз, дозы излучения из-за необходимости проходить рентген и КТ, побочка от лекарств, снижение иммунитета тех, кто воспринял самоизоляцию слишком близко и не выходит даже на прогулку, и последующая активизация «болячек»), потери людей из-за свертывания медпомощи по другим болезням. Ну и плюс добавляются ошибки в тех или иных вопросах, что в целом добавляет к «обьективным» потерям «субъективные».

С момента первых сообщений китайскими властями было достаточно времени, чтобы подготовиться, и вроде бы казалось, что ситуация под контролем. Были даже математические модели, согласно которым якобы прогнозировалась примерная дата появления «нулевого пациента», что было больше способом психологической подготовки. Потом был объявлен режим ЧП/карантина, и даже когда абсолютные цифры выросли в мае в 30-40 раз по сравнению с мартовскими, относительные темпы прироста сильно упали до 1-2% в день. После чего быстро сняли ограничения, и началось соразмерное распространение вируса. Буквально за июнь система здравоохранения вошла в режим чрезмерной нагрузки, не выдержав наплыва больных, одновременно человеческие ресурсы тоже сокращались — врачи тоже заражались, выбывали из строя. Естественно, в первых рядах были лучшие, причем нужного профиля (инфекционисты), и каждая последующая замена предполагала снижение качества и изменение профиля.

Однозначной ошибкой Минздрава является попытка развернуть поиск виноватых среди заразившихся врачей, назначение и длительное удержание людей, к которым нет доверия (против Молдагасимовой выступили врачи, общ. совет Алматы, а ее странные комментарии о «непатогенной» форме вируса никак не помешали назначить ее директором Института... эпидемиологии, или тот же Байгабулов, который признан виновным судом первой инстанции в клевете в отношении Happy Cake, но все же пошел на повышение, став санврачом на транспорте). Также было упущено время на войну с ветряными мельницами (антиваксерами и прочими, вплоть до того, что начали появляться материалы на анонимных телеграм-каналах: если Минздрав платил им, то это уже откровенно низкое качество информполитики ведомства).

Так, постепенно мы вошли в ситуацию, когда начало не хватать врачей, лекарств, тестов, коек, регламентов и в целом обратной связи. Был момент, когда ключевые чиновники самоизолировались, и у людей создалось ощущение, что государство оставило их наедине с их проблемами. Понятно, что первая фаза будет существовать недолго: прострация и непонимание, что делать, подтолкнут людей ко второй фазе, когда люди сами начнут решать свои проблемы. А оттуда уже недалеко до фазы, когда начнут задавать вопросы «а зачем нам нужны такие чиновники?».

Одновременно рассматривались инициативы, которые, мягко говоря, совершенно неуместны — это повышение ставки НДС и КПН да и в целом налоговой нагрузки. Также удивительное отношение депутатов парламента (обеих палат): в инфополе в части борьбы с коронавирусом их нет, но зато ускоренно рассматривают кодекс о здоровье, к которому у общества осталось много вопросов. И это совершенная несправедливость — принимать резонансные законы тогда, когда у общества нет времени и возможности обстоятельно участвовать в его обсуждении. Удивительно видеть в рядах его активных сторонников бывших функционеров Минздрава, которых посадили за коррупцию и которые виноваты за те ошибочные реформы, из-за которых сейчас система здравоохранения не выдерживает натиска коронавируса. Вообще это интересный феномен, когда коррупционеры, выйдя из тюрьмы, не только не теряют доверие/репутацию, но и еще продолжают активно участвовать в решении государственных вопросов.

Также удивительно поведение части сотрудников Минздрава и МВД: у меня большое число обращений людей с жалобами на проверяющих на вымогательство взяток в торговых точках и общепите (санконтроль) и в последние дни на блокпостах (когда ушло Минобороны и остался только МВД). В самые тяжелые для людей моменты вымогать взятки — это сверхбесчеловечно. Интересно, что люди не хотят подавать жалобу, идти в суд — не верят, что в итоге будет решено по справедливости, и только самые активные идут на скандал, считая это более эффективным способом добиться справедливости.

Одновременно некоторые госструктуры наседают по всем параметрам на частный бизнес. Центр ЖКХ хочет создать единого оператора по оплате комуслуг (зачем, когда на рынке есть 10-20 операторов в разных городах), Нацбанк конкурирует через совершенно ненужное Госкредитбюро с частным Первым кредитным бюро (который работает уже 15 лет и работает намного лучше), такой же ненужной структурой является Центр электронных финансов при Минфине (надо давно отдать под приватизацию этот центр). По инициативе некоторых депутатов при Минфине создали совершенно ненужную надстройку над аудиторами (и ведь аккурат в период карантина в ускоренном формате прогнали в одном чтении через мажилис и сенат). Вместо поддержки экономики госорганы и депутаты активно создают госструктуры, конкурирующие с бизнесом, или наращивают регулирование.

Но вернемся к ЧС и карантину. Режим ЧС, понятно, что он нужен для снятия режима госзакупок (который в принципе является одним из самых вредных законов страны, на корню убивающих мобильность госаппарата, при этом никак не защищающий от коррупции), повышения скорости принятия решений, временного прекращения действия международных обязательств, которые могут тормозить принятие тех или иных мер. Если есть иной юрид. формат, который позволит убрать эту бюрократию, то можно обойтись без режима ЧС.

Что касается карантина, то строгий формат, который был в марте-апреле, уже был опробован и имеет смысл лишь только для локализации только появившегося вируса, пусть и высокой экономической ценой. Но локализовать мы не смогли, а потому строгий формат уже неуместен — иначе говоря, еще раз обрекать бизнес на потери не стоит. Вся экономика выстроена так, что каждый следующий участок потребляет продукцию предыдущего и остановка хотя бы одного участка влечет шоки. А полная остановка большого числа участков или всех участков сродни тому, как если бы автомобиль врезался в стену, ломая все свои детали (мелкие, средние, крупные). Резко останавливать автомобиль таким жестким способом имеет смысл, если возникает впереди неизведанная пропасть, но когда дорога уже опытным путем изведана, риски и способы решения ясны, то можно на меньшей скорости продолжить езду. В общем, средний карантин без блокпостов, но с мерами социального дистанцирования был бы более уместен.

Но это общее решение, а более детально оно выглядит следующим образом:

1. Выправление статистики и отражение достоверных данных — пусть лучше горькие факты, чем домыслы. Минздраву (лучше — облздравам) еженедельно давать статистику и прогноз по достаточности врачей, средств для тяжелобольных (лекарства, аппараты), помещений. При недостаточности каких-либо ресурсов откровенно признавать это. Честность даже в тяжелой ситуации — это гарантия того, что население будет следовать рекомендациям. Более того, благодаря достоверным данным, скорее всего, выяснится, что смертность намного ниже, это лишь в моменте большое число тяжелобольных из-за высокого числа зараженных.

Для разумного восприятия ситуации необходимо давать более полную статистику (ежедневно или еженедельно): смертность от других причин; загрузка больниц (койки, аппараты); сравнение с обычным уровнем смертности; количество родившихся и т.д. Ежедневно давать слово легко- и тяжелопереболевшим, а также обычным врачам (когда говорит обычный врач без официоза, доверия больше). Ведь посты того же Джохара и других переболевших явно внушают уверенность, что болезнь излечима. Но в целом всем, и особенно госорганам, уже стоит принять коронавирус как часть жизни. С учетом текущей и будущих волн борьба с ковидом требует рутинной, планомерной работы.

2. Необходимо обеспечить покупку достаточного числа ПЦР-лабораторий, доставку и распределение по регионам в зависимости от численности населения регионов, установку распределенной сети пунктов тестирования, установку дезинфицирующих кабинок перед входом в государственные органы и местах массового скопления людей.

3. Необходимо сделать ПЦР-тесты бесплатными для каждого, у кого есть симптомы и кого государство обязало пройти тест. Для остальных стоимость тестирования должна быть снижена до 4-5 тысяч тенге, что можно сделать за счет применения отечественных ПЦР-тестов. Этот пункт очень важен, так как наглядно показывает заботу государства.

4. Надо разрешить ускоренную сертификацию для лекарств и иммуностимулирующих препараторов, которые используются при лечении от коронавируса, и уже через неделю не будет никакого дефицита лекарства. Также надо реализовать программу витаминизации населения из группы риска — бесплатно раздавать витаминные комплексы для возрастов 60+ (или бесплатно для малоимущим, для остальных — пропаганда и скидки). Из-за кризиса и ограничений народ будет обладать меньшим иммунитетом к любым заболеваниям. Особенно к осени-зиме, когда будут и вторая волна ковида, и вспышки других ОРВИ. Нужна также пропаганда не противоречащих официальной медицине народных средств поднятия иммунитета и профилактики ОРВИ.

5. Надо прекратить обвинять население. Совершенно естественно, что население перестало оберегаться — устает бояться. Да и в целом степень несоблюдения населением санитарных мер не сильно отличается от уровня развитых стран. С точки зрения мер социального дистанцирования, надо «распылять» население. Для этого надо действовать с точностью до наоборот: не сокращать, а увеличивать часы работы часто посещаемых торговых точек, лимитируя не время работы объектов, а число людей, которые находятся одновременно в здании (тогда торговые объекты сами найдут способ распределить людские потоки). Надо не запрещать, а пропагандировать прогулки на свежем воздухе. Свежий воздух и загар — азы укрепления иммунитета. «Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья!» — банальная, но забытая истина. Что касается рынков, можно открывать бутики поочередно через одного: в доходах не потеряют, скопления не будет плюс вдвое больше свободного времени на экономактивность или отдых.

6. Разрешить акиматам финансировать расходы за подписью акима (без соблюдения правил госзакупок, в том числе якобы «облегченных») для целей развертывания дополнительных койко-мест, покупки лекарств и тестов, назначить курирующего здравоохранение заместителя акима области ответственным за быструю растаможку, приемку и распределение любых лекарств и защитных средств, поступающих в качестве гуманитарной или спонсорской помощи.

7. Видоизменить схему мотивации медицинского персонала, участвующего в лечении от коронавируса, чтобы надбавка была за конкретное действие, с упором на позитивный результат (но без снижения текущего уровня мотивации):

— ежемесячная дополнительная выплата дополнительно в процентах к его текущей зарплате (оклад и прочие надбавки, включая переработки) за участие в лечении в размере (процент надбавки зависит от степени риска):

— ежемесячная выплата в размере 100% к его текущей зарплате (оклад и прочие выплаты, включая переработки) за отсутствие факта заражения коронавирусом (то есть за эффективное соблюдение всех санитарных норм), при этом все медработники каждую неделю должны сдавать ПЦР-тест, а в случае появления симптомов — в тот же день;

— по итогам завершения эпидемии выплачиваются премии — тем, кто заразился, 2 млн тенге (два последовательных теста должны показать положительный результат);

— медработникам, проработавшим более 6 месяцев и сумевшим избежать заражения в течение всей эпидемии, назначается итоговая премия в размере 100% от зарплаты за каждый отработанный месяц;

— в случае, если медработник умер или получил инвалидность после заражения коронавирусом, то выплачивается 10 млн тенге, а также право на беспроцентный кредит на жилье;

— отменить все комиссии на уровне акиматов, решения принимаются на основе результатов ПЦР-тестирования врачей (сейчас это унизительная процедура для врачей доказывать, что он заразился на работе, а не от родственников, которых особо и не видит и которые имеют больше вероятность заразиться от самого врача);

— регулярные выплаты должны производиться без задержек сообразно числу отработанных дней по итогам месяца вместе с зарплатой, а разовые выплаты должны производиться в течение 3 дней с момента назначения;

— запретить наказания и расследования, инициируемые государственными органами, по факту заражения врача (это большая глупость обвинять врачей в заражении, ведь это дело времени, когда врач заразится, лучше поощрять материально умение не заразиться);

— бесплатное разовое санаторно-курортное лечение для всех медработников, отработавших более 3 месяцев, и их семей после завершения эпидемии.

— ввести 50% надбавки к окладу остальных медработников, так как они активно участвуют в консультации населения, что позволяет избежать самолечения.

8. Разрешить спецвыплаты из ГФСС сотрудникам тех компаний, которые вынуждены временно закрыть свою деятельность из-за карантина.

Конечно, Минздрав, особенно с приходом нового министра (к которому лично у меня есть доверие), может видеть дополнительные меры, но в целом вышеуказанная конструкция позволит пройтись по той самой «золотой середине», победить коронавирус, сохранить экономику и, наконец, повысить доверие к системе госуправления. Надеюсь, что так и будет!»