О большом потенциале мясного животноводства Казахстана не говорит разве что ленивый. Но при этом периодически обсуждается «транзит» субсидируемого поголовья через Казахстан, упадок местных пород скота и рост цен на мясо, что объясняется неэффективностью громкого мясного проекта. Так что в действительности происходит в отрасли? Обобщить опыт решили в Мясном союзе, сняв документальный фильм, который так и называется — «Мясной проект Казахстана».
На протяжении 48 минут в фильме подробно разбирается, что было сделано и есть ли у проекта результаты. В «главных ролях» выступают сами авторы мясного проекта, включая экс-министра сельского хозяйства Асылжана Мамытбекова.
В широких массах на первых порах реформы были встречены с недоумением и иронией. Отчасти масла в огонь хейта подливал и сам министр, который настолько погрузился в вопрос, что, стоя на парламентской трибуне, едва ли не на пальцах объяснял процесс породного преобразования КРС. Его выступления расходились на цитаты и мемы и долго обсуждались. Непонимание общества не помешало мясному проекту получить поддержку президента страны, и реформам дали старт.
Программа «Развитие экспортного потенциала мяса КРС» началась в 2011 году. Состояние отрасли на момент старта было, мягко говоря, неидеальным: за 20 лет независимости (с 1991 по 2011 год) поголовье КРС сократилось почти на 40%, производство говядины уменьшилось в 2 раза, а импорт мяса вырос втрое. Знакомство с хозяйствами в странах — лидерах мирового мясного рынка показало и вовсе плачевную картину: доля племенного скота в Казахстане далека от мировых стандартов (2,9% вместо 13-15%), а качество товарного скота не позволяло и мечтать об эффективности производства. Кормить бычка три года до убойного веса 154 кг убыточно.
Как реализовывалась программа импорта скота, подробно рассказывается в документальном фильме. Если же говорить о результатах в селекционной работе, то они оказались впечатляющими: средний убойный вес по стране увеличился со 154 до 175 килограммов, то есть сейчас отрасль получает 50 тыс тонн мяса в год только за счет улучшения генетики стада.
Естественный прирост поголовья скота занял бы десятилетия, а результаты требовали быстрые. Для ускорения роста поголовья фермеров стимулировали закупать маточное поголовье извне. К тому же расчеты показали: одна голова маточного поголовья КРС окупается стране в несколько раз, так как приплод появляется уже в Казахстане.
Многие помнят раскрученную цифру — 60 тыс тонн мяса на экспорт. Но вряд ли кто знает, что страна недосчиталась до 30% поголовья КРС, когда в 2011-2013 гг. впервые пересчитали весь имеющийся скот и каждому животному закрепили бирку с индивидуальным номером, занеся его в единую базу данных. Это «воздушное» поголовье и отбросило результаты программы на три года, и 63 тыс тонн экспорта удалось достичь только по итогам 2019 года.
Чтобы экспортировать мясо на привлекательные рынки, Казахстану нужен статус страны, свободной от ящура. Этот статус и стал в 2015 году достойным финалом реформирования ветеринарии. Что именно было сделано, куда девались в 2007 году сельские ветеринары и что пришлось исправлять по линии ветеринарии, рассказывает документальный очерк.
Сегодня в Казахстане отрасль построена по мировым стандартам, где есть разделение труда и специализация. Но еще 10 лет назад 82% поголовья КРС содержали личные подсобные хозяйства, то есть сельские учителя, пенсионеры и другие представители категории фермерства ради выживания (farming for surviving).
Структура собственников скота существенно поменялась за 10 лет, и в 2021 году почти половина поголовья КРС — в руках профессиональных фермеров. Небольшие семейные фермы работают с более крупными предприятиями, а смысл такой цепочки прост: мелкие фермеры не могут формировать крупные товарные партии, которые нужны для перерабатывающего предприятия.
Сдавать скот в небольших объемах — тратиться на доставку, ветеринарный контроль и дополнительные месяцы интенсивного откорма. Откормплощадка принимает скот по рыночной цене, контролирует вопросы ветеринарии и уже отправляет крупные партии на переработку. Это важно, ведь успешным мясоперерабатывающий комбинат может стать при условии, что в радиусе 500 км от предприятия ежегодный забой составляет 300-400 голов КРС кондиционного веса — 225 кг (убойного веса).
Почему фермеру выгоднее работать с откормплощадками, чем с перекупщиками? Поддерживало ли министерство только крупный бизнес? И может ли работать откорм на 50 голов? Документальное кино отвечает на эти и другие вопросы.
Успешным или провальным оказался мясной проект?
Статистика говорит, что общее поголовье скота растет и по итогам года составляет порядка 9 млн голов. Племенной скот к 2021 году нарастил свою долю в общем поголовье с 3 до 12%, а в разрезе пород дела обстоят так: численность казахской белоголовой породы увеличилась с 78 тыс в 2012 году до 486 тыс, аулиекольской — с 12 тыс до 30 тыс, ангуса — с 13 тыс до 110 тыс, герефорд — с 3,1 тыс до 91,7 тыс голов. Это не только завезенный извне скот, а результат работы отечественных племенных репродукторов. Мясным животноводством занимается сегодня 25 тыс профессиональных фермеров.
За 10 лет сменилось пять министров сельского хозяйства, а вместе с главой отраслевого ведомства менялись приоритетные направления развития и инструменты. Вводились запреты на экспорт, что не добавляло уверенности в завтрашнем дне для фермеров. Однако, несмотря на нестабильность, мясной проект Казахстана действует. Сформирован целый класс работающих фермеров — они и есть главное подтверждение состоятельности мясного проекта. А у государства есть готовые инструменты, чтобы развивать это направление и, как планировалось, занять свою нишу в числе ведущих мировых поставщиков мяса.