В Усть-Каменогорске хранится народный инструмент, которому больше 200 лет

Как рассказали в музее, сельчане нашли кобыз в пещере в местных горах. Говорят, инструмент принадлежал местному шаману, который после революции, в годы борьбы с религией бесследно исчез. Однако краеведы раскопали более правдоподобные детали.

«Знаток истории Уланского райо­на Кусаин Жаманбаев вы­яснил, что кобыз хранили несколько поколений рода толегетай, передавали его по наследству. Полвека им владела жительница аула Караозек Мажен Ермекбайкызы, играла на нем. Мажен-аже родилась в 1851 году, а умерла в 1931-м в возрасте 80 лет. До этого владельцем инструмента был ее родственник Иманбай, а тому он достался от его отца Ермекбая», – пояснила сотрудник музея Куляш Уалиева.

Самое удивительное, что, несмотря на несколько десятилетий, проведенных под скальным сводом, инструмент ничуть не пострадал.

Как следует из сопроводительного описания, экспонат, оформленный в фонде как кобыз Ермекбая, представляет собой кылкобыз из цельной части ствола можжевельника. В древесине этой породы содержится минимум смолы, она легкая, прочная, удобная для обработки. Инструмент издает ясный громкий звук, который был слышен қозықаш на расстоянии 10–12 км. Поверх­ность у него гладкая, словно отполированная самим временем. Как установили специалисты, мастер, а возможно, позже и сами музыканты смазывали поверхность кобыза курдючным жиром — для придания большей плотности.

«По сравнению с современными инструментами этот «певец» втрое больше. У него почти мет­ровая длина и вес чуть ли не пять килограммов. Голосник обтянут шейной кожей верблюдицы. Лицевая поверхность обвита кованым металлом, покрыта серебром и украшена девятью листовидными подвесками-погремушками. Инструмент однозначно был изготовлен как шаманский, на это указывает и четырехугольное зеркальце на чаше», — рассказала сотрудник музея.

Как отметили в музее, само слово «кобыз» отражает богатство обертонов: «коб» — это множество, пучок, «ыз» — жужжащий, дребезжащий звук. Две струны изготовлены из конского волоса, в каждой по 35–40 ниток. Волос брали от пятилетнего скакуна, причем отбирали самый прямой и гладкий. Пучки погружали в мыльно-сахарный раствор, подсушивали, с помощью ножа придавали огранку и натирали смолой сосны. Все эти действия служили одной цели — увеличить звучность инструмента.

К сожалению, в экспозиции отсутствует смычок — не сохранился. Но, судя по похожим инструментам того периода, он был лукообразным, или ыскыш — от слова «ысу» (тереть). Шаман играл исключительно на нижнем регистре, чтобы из-под смычка рождались густые таинственные звуки.

По сведениям, собранным областным историко-краеведческим музеем, в степях Восточного Казахстана звучали кюи Коркыта, Ыхлыса, Баубека, Козбена, Тулака.