Информационное пространство пестрит шокирующими историями насилия над женщинами. Но порой насилие переживают и мужчины — чаще в детском или подростковом возрасте. Так или иначе, с этим потом нужно учиться жить. Корреспондент ИА «NewTimes.kz» поговорила с мужчиной, которого в детстве изнасиловал друг его родственников, а до этого приставал к нему почти два года. Уговорить его на беседу было непросто: он боялся называть свое имя, вспоминать болезненный опыт и столкнуться с негативом. Но в итоге все же решился анонимно рассказать свою историю.
Сейчас астанчанину Тимуру — 30 лет, у него жена и 5-летний сын. И уже сейчас Тимур объясняет ему, как правильно защитить себя и понять, что кто-то тебя обижает. Увы, мужчина пришел к этому не после курсов осознанного отцовства, а пережив собственный травматичный опыт. Когда Тимуру было почти 10 лет, его изнасиловал друг дяди.
«Я не знаю, почему я решился рассказать, если честно. Думал назвать и свою фамилию, но потом понял, что не готов. Иногда я захожу и читаю комментарии под историями о женщинах и детях, которые пережили насилие, и впадаю в ступор. Вот вспомнил и решил, что не готов читать о себе и своей семье гадости. Но решил, что поделиться — важно.
Родители мои — отличные люди. Не было банальных историй про то, что не досмотрели. Но никто не объяснял ничего, помню, как я однажды просто сидел на диване и разглядывал себя внизу — маленький был. В этот момент зашли родители и стали ругать: «Балам, ты что, нельзя так делать, никогда не трогай там себя, не смотри, ұят қой мынау». Я так испугался тогда, думал, что это плохо.
Потом мама умерла, мне было восемь. Папа уехал на заработки, а меня отдал на воспитание своему брату и его жене, жившим в ЗКО. Тоже хорошие люди, тетя всегда ко мне тепло относилась, хотя у них своих детей было четверо», — вспоминает Тимур.
Но мальчик тогда еще не знал, что его ждет в доме родственников.
«Когда я только переехал к ним, они позвали гостей. Среди других пришел и друг моего дяди. Он подарил мне машинку и книжки, сказал, что я сильный мальчик, что папа скоро приедет, а пока они будут мне помогать и защищать.
Когда все ушли, дядя сказал своему другу, чтобы тот оставался ночевать — они жили в частном большом доме. Мы легли спать, а ночью тот пришел ко мне в комнату. Он лег ко мне, прижался к спине и стал гладить по волосам. Я напрягся, потому что мой папа никогда не проявлял своих чувств, для меня прикосновения от мужчины в принципе были странными. Но он начал мне на ухо говорить, мол, не волнуйся, малыш, спи сладко, я буду тебя охранять.
Я уже был уставший и быстро отрубился. Утром я проснулся, его уже не было. Но на мне не было одежды, а рядом было мокрое пятно. Несложно догадаться, что он раздел меня и удовлетворял сам себя, пока я спал. Тогда я этого, конечно, не понял и никому не сказал.
В следующий раз он приехал в гости через месяц. Вновь остался с ночевкой и вновь пришел ко мне ночью. Но тогда решил зайти еще дальше — стал трогать меня внизу живота и шептать странные слова, которых я не понимал тогда. Я просто беззвучно плакал, мне не было больно, но было страшно. Причем я боялся не его, я боялся, что об этом узнают и снова отругают, как тогда. Теперь все, что было связано с моими половыми органами, было настоящим табу. После этого я даже мыться боялся нормально, просто водой ополаскивался и все», — рассказывает заметно дрожащим голосом мужчина.
Друг стал приезжать к его дяде все чаще, тот даже между делом пошутил как-то: мол, зачастил ты к нам, в жену мою влюбился, что ли. Но никто и значения не придавал этому: семьи у него не было, да и он был душой компании, только рады были его визитам. Домогательства продолжались около двух лет, становясь с каждым разом все настойчивее.
«А однажды мои тетя с дядей должны были уехать — везти младших детей на обследование. Остались только их старший сын и я, и они попросили присмотреть за нами своего друга. Он пришел к нам домой, но старший брат отпросился у него погулять с ночевкой — ему тогда было уже 17 лет. Конечно, он его отпустил. И мы остались вдвоем.
И тут, видимо, он почувствовал себя хозяином положения: не надо было бояться, что кто-то зайдет или услышит. И он даже не пытался меня успокоить. Сначала выпил несколько бутылок пива, пока я вынужден был сидеть рядом. Потом ударил меня и сказал, что должен провести эксперимент. Пообещал, что если я буду молчать и не стану реветь, то заработаю много сладостей и игрушек. А если пикну или попробую рассказать о нашем тайном эксперименте, мне будет плохо, все скажут, что я плохой мальчик, и выгонят меня из дома. Меня это окончательно убедило», — говорит Тимур и начинает плакать как ребенок.
Через секунд 10 мужчина останавливается и извиняется за свои эмоции. Говорит, что давно уже не вспоминал об этом, а тут вдруг нахлынуло.
«Наверное, не стоит объяснять, в чем заключался эксперимент? После этого он уснул, а я сидел, корчился от боли и не мог понять, почему у меня кровь. Ночью он проснулся и сказал, что надо все вымыть. Он помыл меня и уложил на диван, потом убрал все вокруг: постельное белье, коврик, полотенца и мою одежду. Утром у меня все болело так, будто внутри меня разорвалась петарда. Я не мог ходить, от еды тошнило. И было стыдно, будто я сделал что-то нехорошее. Брату моему старшему он сказал, что я чем-то отравился, и отвез нас домой, а вечером уже приехали дядя с тетей. Но они ничего не заметили, просто дали мне смекту и обезболивающие», — говорит Тимур.
Вспоминать следующие несколько лет мужчина не захотел. Но рассказал: когда ему было 14 лет, дядин друг умер. Но облегчения Тимур не испытал. Зато стало легче спустя год, когда поделился произошедшим с тетей.
«Возможно, она догадывалась, потому что поверила почти сразу. И сказала, что нам надо сходить к ее подруге врачу. Она осмотрела меня и сказала, что были травмы, а еще заподозрила у меня венерическое заболевание. К счастью, оно не было серьезным. Тетя сказала, что поможет мне вылечиться и даст деньги на психолога. Но очень просила не говорить дяде, сказала, что это его убьет. А я и не хотел — мне было страшно. С того дня тетя стала моим лучшим другом, кажется. Даже когда отец приехал, я не хотел возвращаться к нему, и они решили, что я останусь в доме дяди до конца учебы», — рассказывает Тимур.
Восстановление мальчика проходило успешно, он ходил к психотерапевту и пил лекарства. А дома его поддерживала тетя. Но когда он уже оканчивал 11-й класс, случилась большая драка. Он избил двух ребят на год младше за то, что те домогались семиклассницу. Его поставили на учет, а дома ждал разговор с дядей. Разговор закончился тем, что мальчик во всем признался. А на следующий день дядя сказал: «Забирай школьный аттестат и уезжай из нашего дома».
«Тетя плакала, объясняла ему, но он ничего не хотел слушать. Летом я уже вернулся к отцу. И, наверное, это было к лучшему — я стал зависимым от тети и психолога. А так научился справляться со всем самостоятельно. Но мой отец до сих пор ничего не знает. Я получил высшее образование и встретил свою жену. Но я год не мог заниматься с ней любовью — дала знать о себе детская травма. Только после походов к врачу и приема таблеток я, наконец, разобрался с этой бедой. А когда мне было 25, жена родила мне сына. И это был лучший день в моей жизни», — признается Тимур.
Сейчас он постоянно разговаривает со своим ребенком — обнимает, целует его, но объясняет, что так могут делать только родители и бабушка с дедушкой. Он приучил своего сына, что если ему не нравится, что кто-то из родственников лезет с объятиями, то можно отказаться от них, и ему ничего за это не будет. Заодно постоянно напоминает, что незнакомые люди вообще не имеют права трогать его без разрешения.
«Иногда я вспоминаю эпизоды из детства и трясусь от злости, представляя, что такое может произойти с моим малышом. Я не представляю, что именно я бы сделал, случись такое. Но жена меня всегда поддерживает и напоминает, что мы можем просто говорить с ним, дружить и доверять, а заодно обучать личным границам. Не факт, что это навсегда убережет его, но есть надежда, что мы об этом узнаем и сможем наказать обидчика, а потом помочь своему сыну», — говорит Тимур.