Частичное снятие санкций против Ирана, будет иметь для Казахстана разные последствия, как в экономической, так и в геополитической сферах. Интересно отметить, что еще в августе прошлого года, иранский фактор уже брался в расчеты казахстанскими чиновниками, с точки зрения влияния на мировой нефтяной рынок, а, следовательно, на финансово-экономическую обстановку в Казахстане.
В частности, премьер-министр РК Карим Масимов тогда заявил следующее: «Мы считаем, что с того момента, как санкции с Ирана будут сняты, цена нефти за баррель может снизиться на $10. Поэтому мы берем достаточно консервативный сценарий: средняя цена на следующий год ― $40 за баррель». Но сейчас этот прогноз кажется слишком оптимистичным, так как цена нефти марки «Brent» уже опустилась ниже $30 долларов за баррель. Конечно, год только начался и ценовая динамика очень неустойчивая, но появление больших объемов иранской нефти на сырьевых рынках вряд ли обрадует казахстанское правительство, которое уже не раз заявляло, что рентабельность добычи нефти на многих казахстанских месторождениях возможна только при цене не ниже $50-$60 за баррель.
Но, с другой стороны, Казахстан также был заинтересован в смягчении санкционного давления на Иран, тем более что в Концепции внешней политики Республики Казахстан на 2014 – 2020 годы, взаимодействие с Ираном обозначено, как одно из приоритетных. В 2014 году, глава Исламской Республики Иран Хасан Рухани посетил Казахстан с первым государственным визитом. В апреле 2015 года, состоялась встреча президента Казахстана с министром иностранных дел Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом во время которой, было заявлено о том, что Казахстан рассматривает Иран в качестве близкого политического и экономического партнера, отношения с которым всегда развивались, несмотря на различные трудности. 10 мая 2015 года, президент Казахстана Н. Назарбаев провел телефонный разговор с президентом Ирана Хасаном Рухани, в ходе которого лидеры двух государств обсудили приоритетные направления казахстанско-иранского партнерства. И для нашей республики, взаимоотношения с Ираном важны в нескольких направлениях.
Во-первых, это обеспечение региональной безопасности. В этой связи, Казахстан и Иран имеют много точек соприкосновения, начиная от общей позиции по поводу мирного использования ядерной энергетики и заканчивая обеспечением безопасности в районе Каспийского моря. Кстати, именно Иран активно поддержал кандидатуру Казахстана в качестве площадки для проведения переговоров со странами «шестерки» по иранскому ядерному вопросу. Что касается Каспийского региона, то Казахстан и Иран заинтересованы в сохранении долгосрочной стабильности в этом регионе, а все возможные разногласия между прикаспийскими государствами должны решаться на основе консенсуса и дипломатических переговоров.
Для Казахстана стабильность в Каспийском регионе важна также и с экономической точки зрения, учитывая то, что крупнейшие нефтегазовые месторождения страны, в основном, расположены именно в этой зоне. В этом плане, сотрудничество Казахстана и Ирана на Каспии являются партнерскими, даже несмотря на разные подходы к определению правого статуса Каспия. В 2013 году, главнокомандующий военно-морских сил Казахстана Жандарбек Жанзаков посетил Иран. В рамках этого визита было сделано заявление о том, что для Казахстана важно сотрудничать с прикаспийскими государствами, в целях укрепления добрососедских отношений по сохранению мира и стабильности в данном регионе.
В марте 2015 года, в Казахстан с официальным визитом прибыла делегация Исламской республики Иран во главе с главнокомандующим Стратегическими Военно-морскими силами Ирана контр-адмиралом Хабиболлой Сайяри. Как было заявлено на этой встрече, кроме обеспечения безопасности в регионе, Казахстан также заинтересован в сотрудничестве в различных сферах морского дела. В частности, обучение и обмен студентами, слушателями и преподавателями, производство и ремонт военной техники, проведение совместных практических занятий и многое другое. Кроме военного сотрудничества, Казахстан и Иран являются участниками протокола по экологической защите Каспийского моря, который был одобрен в декабре 2012 года в Москве на 4-й сессии конференции сторон Тегеранской конвенции.
Кроме того, экономическое взаимодействие в рамках трех приоритетных сфер: транспортная инфраструктура, энергетическое сотрудничество и сельское хозяйство. Для Казахстана является важным выход к Персидскому заливу, в первую очередь, в рамках транспортного сотрудничества с Ираном. В 2014 году уже был запущен железнодорожный маршрут Казахстан-Туркменистан-Иран (Узень-Берекет-Горган).
Что касается сельского хозяйства, то министерство сельского хозяйства Казахстана, в марте прошлого года, уже заявило о том, что в связи со строительством железной дороги, Казахстан собирается вдвое увеличить экспорт зерна в Иран, который является одним из основных импортеров казахстанского зерна в регионе. Две страны также имеют опыт тесного нефтяного сотрудничество в сфере проведения SWAP-операций. Кроме этого, Казахстан заинтересован в привлечении инвестиций в нефтепереработку, а также в нефтегазовое машиностроение.
В то же самое время, активность Ирана на постсоветском пространстве пока не очень большая, возможно, за исключением Таджикистана. Кстати, в этой стране, некоторые эксперты уже наблюдают идеологическую конкуренцию между Саудовской Аравией и Ираном, так как с религиозной точки зрения Таджикистан является суннитским государством, но с точки зрения языковой и культурной общности он ближе к Ирану. Интересно то, что в прошлом году председатель Совета улемов Таджикистана Саидмукаррам Абдукодирзода неожиданно призвал молодежь не только не присоединяться к экстремистским и террористическим группам, но также не следовать шиизму, намекая на чрезмерную активность Ирана в этой сфере.
Понятно, что в Казахстане религиозная ситуация немного иная. Но являясь также частью мусульманского мира (о чем, кстати, говорит председательство Казахстана в Организации Исламского Сотрудничества), наша республика должна внимательно следить за теми процессами, которые сейчас идут в исламском пространстве, где активная конкуренция набирает обороты между тремя центрами геополитического притяжения: Ираном, Саудовской Аравией и Турцией. Каждый из этих игроков выстроил свою модель взаимодействия религии и государства. И от того, какой из этих центров одержит победу, возможно, также будет зависеть будущее Казахстана, так как к побочным рискам относится религиозный ренессанс в обществе, который идет параллельно с низким уровнем религиозного образования.
Что касается внешней политики Ирана, то в прошлом году, во время участия в одной международной конференции в Тегеране, мне удалось послушать выступление аятолла, имама Али Хаменеи, который озвучил семь принципов современного Ирана, в которых, конечно, немало идеологической начинки, но представляющих интерес с точки зрения геополитических игр на Ближнем Востоке.
Во-первых, по его заявлению, приоритетом для страны является не реакционный (как в Саудовской Аравии) и не модернизационный (как в Турции), а традиционный ислам. Здесь явный камень в огород своих конкурентов за влияние в мусульманском мире.
Во-вторых, Иран, по мнению Али Хаменеи, выступает за обеспечение региональной и глобальной безопасности, но не за счет гегемонии силы, как это делают США.
В-третьих, иранские власти, всегда предпочитали поддерживать отношения с народом, а не опираться только на армию. Здесь был другой камень со стороны Али Хаменеи, но уже в огород некоторых арабских стран, где армия всегда играла ключевую роль.
В-четвертых, социальная справедливость. Насколько можно понять, с точки зрения иранского руководства, с населением надо делиться. Интересно то, что в Иране, многие представители элиты, в том числе духовенство, являются довольно богатыми людьми, но демонстрация эта богатства не одобряется.
В-пятых, по заявлению Али Хаменеи, США и Великобритания остаются противником Ирана. Более того, «Исламское государство Ирака и Леванта», по его мнению, поддерживается американцами. А к числу своих западных партнеров Иран на данный момент относит Германию и частично Францию.
В-шестых, Иран выступает за объединение мусульманского мира, который не должен делиться на суннитов и шиитов. Здесь Али Хаменеи решил привести пример, заявив о том, что Иран, например, поддерживает палестинцев-суннитов также, как и шиитскую «Хезболлах».
В-седьмых, Иран готов обеспечивать свою независимость и свободу, даже если для этого придется находиться в изоляции. И этот пункт требует более детального рассмотрения, так как данная страна не на словах, а на деле, действительно, доказала свою стойкость перед лицом многолетних санкций и эмбарго. Как говорится: «То, что их не убило, сделало сильнее!». Кстати, этот лозунг становится актуальным и для экономики Казахстана, у которой явно наступают «худые времена». Но для Ирана долгий период экономической изоляции принес и свои экономические плюсы.
Речь идет о мощном развитии импортозамещения в стране (это также любимая тема наших чиновников). Начиная от производства продукции легкой, пищевой промышленности и заканчивая автомобилями собственного изготовления. Конечно, кроме нефти и газа, у Ирана осталось еще несколько важных экспортных товара, это каспийская икра или знаменитый мрамор. Но, в отличие от других нефтедобывающих стран Персидского залива, Иран из-за санкций перестал страдать «проклятием ресурсов», не потому что у него не было сырьевых ресурсов, а потом что были искусственные ограничения на их продажу. То есть из лимона они умудрились сделать лимонад.
В этом Иран серьезно отличается от той же Саудовской Аравии, чья экономика менее конкурентоспособна хотя бы потому, что в результате многолетних санкций, Ирану пришлось провести перестройку всей экономики страны, которая должна была демонстрировать большую производительность труда при меньших затратах. В результате, тот же Всемирный банк и Международный валютный фонд не так давно признали, что Иран занимает прочное второе место, среди стран Ближнего Востока и Северной Африки, по росту ВВП.
Как отмечают эксперты, Иран имеет лидирующие позиции в мире по производству свыше двадцати наименований сельскохозяйственной продукции. Параллельно с этим, в Иране была создана одна из лучших образовательных систем среди других мусульманских стран. По крайней мере, четыре иранских медицинских вуза вошли в список лучших университетов в мире. А ставка на активное развитие ядерной энергетики привело к мультипликативному эффекту, который способствовал формированию человеческого капитала в инновационных и технологических сферах.
Может и казахстанскому правительству стоит иногда проводить стресс-тесты, просто представив ситуацию, при которой в стране либо закончилась нефть, либо ее не дают нам продавать. Хотя текущие низкие цены на нефть уже являются хорошим стимулом для работы головного мозга, чтобы, наконец, снять казахстанскую экономику с сырьевой иглы, сделав ее более конкурентоспособной. И пример Ирана может быть для нас поучительным.
Досым Сатпаев, кандидат политических наук специально для ИА «NewTimes.kz»
