Когда близкий человек болен, то все остальные проблемы отходят на второй план. Герой сегодняшнего интервью — Аскар (имена изменены по его просьбе). Его супруга Анель борется против рака. До диагноза у них была обычная семья — работали, растили детей. Мужчине нелегко говорить об этой сложной ситуации, с которой он хотел бы справиться самостоятельно. Но диагноз «рак шейки матки» звучит как приговор, и теперь все силы и средства брошены на спасение Анель. Обо всем этом алматинец рассказал автору ИА «NewTimes.kz» Махпал Алиевой.
— Аскар, как давно вы узнали о заболевании супруги? На какой стадии тогда развивалась болезнь?
— Мы с супругой поженились в 2013 году, в 2014 году у нас родился первый сын, а в 2017-м — второй. Мы планировали третьего ребенка, всегда мечтали о дочке. Жили очень счастливо, мы с женой оба работали, я старался обеспечивать семью, но квартиру купить не мог. Мои родители живут в Талдыкоргане, а мы снимали квартиру в Алматы. Я помогал сестренкам-двойняшкам оплачивать обучение и посодействовал, когда они выходили замуж.
В 2018 году уволился с работы, потом был карантин (на время самоизоляции мы жили с родителями в Талдыкоргане), потом снова переехали в Алматы, старший сын там пошел в школу. В 2020 году пообещал жене, что она сделает коррекцию зрения, но в клинике сказали, что надо подождать полтора-два года, так как обнаружилась катаракта. Врачи сказали, что лучше сразу сделать и коррекцию зрения, и убрать катаракту за одну операцию. В этом году в январе сделали коррекцию зрения, и Анель выкинула очки. Дней пять–шесть она ходила счастливая, сияла. Но примерно через неделю у нее началось сильное кровотечение, и я отвез ее в клинику. Там нам сказали очень нехорошие новости, но не говорили, что это онкология. Мы очень расстроились, я поначалу не поверил, она сильно плакала.
В начале февраля в онкоцентре Алматы был день открытых дверей, супруга поехала туда. У нее взяли анализ на гистологию (исследование образца ткани органа. Этот вид анализов является самым важным в диагностике злокачественных образований, жирной точкой в постановке диагноза — прим.). Через время пришли результаты, к сожалению, диагноз «онкология» подтвердился. С тех пор мы живем как в страшном сне.
— Какие прогнозы дают казахстанские врачи? Планируете ли лечение за рубежом?
— Нам предлагали ехать на лечение за рубеж. По словам врачей, делать операцию нужно чем раньше, тем лучше. Мы согласились, и в алматинском онкоцентре сделали операцию, удалили орган и метастазы в лимфоузлах. Это было 1 марта, жена лежала в больнице. Потом в КазНИИОиРе (Казахском научно-исследовательском институте онкологии и радиологии) Анель прошла химиотерапию и полтора месяца лучевой терапии. Сейчас врачи прогнозы не дают. Сказали, что сделали все, что могли.
— Как вы пережили период после операции? Как вы справляетесь еще и с воспитанием детей?
— После операции было очень тяжело, да и сейчас не легче. Я попросил врачей, чтобы Анель не узнала о стадии.
— Как нам известно, сейчас вы всей семьей проживаете на съемной квартире и вам пришлось оставить работу, так ли это? Какая помощь в первую очередь вам необходима?
— Мы раньше не могли участвовать ни в каких государственных программах по жилью, потому что дом в Талдыкоргане, где живут отец и мать, был оформлен на меня, он в залоге.
Мне нигде не выдавали кредит. Когда на карантине были тяжелые времена, приходилось брать кредиты на имя супруги. Машина, на которой я сейчас кормлю семью, тоже в кредите на ее имя. Мы только начали копить на свою квартиру, думали, что сможем участвовать в «Алматы жастары». Но как только узнали о диагнозе, я перестал платить кредиты — просто физически не мог выплачивать, появились просрочки. Сейчас банк угрожает отобрать машину. Но я залез в долги и оплатил за три месяца. Пока машина есть, но кредитные истории у меня, и у Анель очень плохие.
Я обещал жене купить квартиру, но пока у меня никак не получается. Думал, что если получится взять ипотеку, то у нее появятся мотивация и силы бороться дальше. Анель мечтает о своей квартире, своей кухне. Недавно приезжали из Турции врачи, принимали бесплатно онкобольных. Мы сходили к ним. Они рекомендовали нам ехать в Турцию на брекет-терапию. Это та же лучевая терапия, только она делается изнутри — ставится как «точка», чтобы болезнь дальше не распространялась. И врачи спросили, почему нам не сделали такую в Казахстане.
Недавно у супруги воспалились лимфоузлы. Я свозил ее к сосудистому хирургу. Но сейчас лечение нельзя делать, так как мало времени прошло после операции.Пропили лекарства, прокапали таблетки. Все это очень страшно. Жена очень терпеливый и добрый человек. Она даже не умеет обижаться. Я не знаю, почему судьба так несправедлива к нам. Самая главная помощь для меня — оформление ипотеки в любом районе города.
— Помогают ли вам родственники? Делились ли с ними своей проблемой? Если нет, то почему?
— Родственники помогли чем смогли и с моей, и с ее стороны. Мои сестренки помогают по сей день. Поначалу жена запретила говорить кому-либо о болезни, даже своей родной сестре.
Супруга говорила, что, если кто-то узнает, то не сможет справиться. У нее в 2017 году умерла мама, и она очень горевала. На первого сына делали кесарево, второго сама родила. Тогда у нее все было в порядке. Сестра ее мамы очень хорошо поддерживает нас, мои родители тоже помогают чем могут. Мои друзья, бывший коллектив, коллектив жены каждый день помогают. Недавно мои бывшие коллеги предложили сделать пост в социальных сетях, но Анель не хочет, чтобы люди узнали о ее болезни, где-то афишировалось ее имя и фото.
— Многие онкобольные стесняются своего диагноза, перестают общаться с близкими и друзьями. Какой совет вы можете им дать?
— Мы перестали общаться с друзьями и родственниками, когда началось лечение, я бросил работу. Каждый день возил Анель на лечение в дневной стационар. Утром отвозил старшего в школу, а младший сын был со мной.
Сейчас я работаю. Перестали куда-то ездить. Жена состоит в чатах, в казахстанских и российских, общается с другими онкобольными. Мне кажется, что болезнь прогрессирует. 15 и 16 августа пойдем на процедуры, нам скажут, появились ли новые метастазы. Жене исполнилось 32 года в этом году, мне 37. Я всегда сам решал свои проблемы, ни к кому не обращался за помощью. Но сейчас приходится просить помощи у людей. Но я верю, что вместе мы справимся и победим болезнь.
От автора: если вы хотите помочь герою материала, вы можете выслать деньги на карту Simply 4440 7707 1343 3009.