Имена частных инвесторов и стоимость сделки было бы невозможно узнать, эксперт говорит, что объекты могли продать даже за 100 тенге, передает Ratel.kz.
12 января стало известно, что правительство отозвало из парламента проект закона о сотрудничестве в энергетической сфере с ОАЭ. В перечень стратегических инвестиционных проектов вошли отчуждение 49% АО «Самрук-Энерго», Экибастузская ГРЭС-1, Экибастузская ГРЭС-2, АО «Мойнакская ГЭС», АО «Шардаринская ГЭС», модернизация ТЭЦ-2 АО «Алатау жарық компаниясы» с минимизацией воздействия на окружающую среду и другие объекты.
В рамках соглашения правительство Казахстана было намерено осуществить прямую адресную продажу до 100% государственных долей участия в уставном капитале ТОО «АЭС Шульбинская ГЭС» и ТОО «АЭС Усть-Каменогорская ГЭС» консорциуму инвесторов Абу-Даби и казахстанских инвесторов.
Всего проект оценили в 6 млрд тенге, договор подписывали в присутствии бывшего премьер-министра Аскара Мамина. Несмотря на обещания улучшить жизнь казахстанцев за счет таких инвестиций, решение продать две лучшие ГЭС страны не вызвало бурного энтузиазма, особенно среди специалистов. Эксперт в энергетической сфере Асет Наурызбаев коротко объяснил, каким был этот проект.
«Нам ОАЭ должны были построить станции, получающие энергию из возобновляемых источников, мощностью до 5 тысяч мегаватт. И инвестору гарантировалось государством 13 процентов годовых. По сути, это было обязательство государства выплачивать годовые в валюте, такого в мире нигде нет. Это была прямая коррупционная сделка, она была коррупционная как по части гидростанций, потому что не было открытого тендера, так и по части предоставления нерыночных условий по государственным обязательствам РК. Фактически они хотели забрать наши лучшие станции», ― пояснил эксперт.
Чтобы государство могло выплачивать 13% годовых дохода с ВИЭ, нужно было бы поднять тарифы для населения. То есть в конечном счете эти расходы несли потребители электроэнергии.
«По поводу продажи: они бы назначили какую-то оценочную стоимость гидроэлектростанциям, условно, допустим, 100 тенге, и купили бы. Это был бы просто частный бизнес. Мы с партнерами выступили с предложением заплатить за эти станции на 100 млн долларов больше, чем та сумма, которую предложат. И станции на возобновляемых источниках мы тоже были готовы построить. То, что они собирались сделать, — это прямая воровская сделка, потому что была бы прямая продажа в одни руки по неизвестной цене», — говорит Асет Наурызбаев.
По словам эксперта, реальными инвесторами в данной сделке были казахстанские бизнесмены. Арабская компания между тем стала прикрытием.
«Поскольку поехал заключать эту сделку премьер, то понятно, что, скорее всего, за ним кто-то стоит из президентов. Логика говорит о том, что такую команду мог дать только первый президент, поскольку второй президент у нас не коммерсант, а первый как раз бизнесмен, хотя я не могу утверждать этого с точностью. В правительстве тоже тихо возмущались, а публично проект поддерживали. Меня больше возмущали мои коллеги-энергетики, которые тоже все понимали, но молчали», ― говорит Наурызбаев.
Фактически совместный проект Казахстана и ОАЭ представлял собой продажу двух ГЭС, акций энергетических компаний, строительство ВИЭ, энергия которых обошлась бы жителям страны очень дорого, и при этом практически никаких обязательств со стороны инвесторов. Стоимость продажи также оказалась бы засекречена, как и имена казахстанских инвесторов.
