Мастерица в третьем поколении: История астанчанки, посвятившей себя обувному делу

Лобар Абдугапарова родилась в 1962 году в Таласе, Кыргызстан. Когда ей было три месяца, ее семья переехала в Джамбул (ныне — Тараз), откуда родом ее мать. Могла ли она в детстве знать, кем будет в будущем? Наверное, нет. Жизнь то и дело подбрасывала женщине испытания, благодаря которым, как говорит сама Лобар Темировна, она научилась делать все, включая и пошив обуви. Последний и стал делом ее жизни.

— Кем вы мечтали быть в детстве и на какую специальность поступили?

— Я все детство заглядывалась на красиво одетых людей, хотела шить одежду, особенно шляпки, сумки. Когда занялась шитьем, очень много перепортила материала мамы, за что, конечно, она меня не хвалила. Будучи в 8-м классе, я пошла на курсы кройки и шитья и научилась шить. Почти все свои платья я сшила сама.

Когда в 90-е годы был развал, дома мы открыли ателье. Очень много шили на базар, были и индивидуальные пошивы.

Поступала в Джамбульский институт на специальность ТШИ  (технология швейных изделий), но провалила последний экзамен. Так как в наше время были учебно-производственные комбинаты, получила специальность чертежника-копировщика. Я еще очень люблю чертить. И моя преподавательница устроила меня в обувную фабрику, в отдел главного конструктора. Работая там, поняла, что все-таки нужно брать специальность обувщика, и на следующий год стала целенаправленно поступать на факультет технологии изделий из кожи. Поступила и окончила институт с отличием.

Учиться мне всегда нравилось. Даже сейчас я люблю учиться чему-то новому. И поэтому еще в институте решила связать свою жизнь с наукой. Поступила в научно-исследовательский институт в Алматы, хотела защитить кандидатскую, а в аспирантуру поступить в московский институт. Но так получилось, что вышла замуж и уехала в Душанбе, — смеется Лобар Абдугапарова.

И если с наукой не срослось, то обувное дело продолжилось и на новом месте.

— Семь лет я проработала в Душанбинском производственно-кожевенном обувном объединении. Наш цех выпускал более 8 тыс пар в день! Работали в две смены. Сейчас мало какая обувная фабрика может похвалиться таким количеством выпускаемой продукции.

Останавливать конвейер больше чем на две-три минуты было нельзя во избежание угрозы срыва плана. Срыв плана был сродни саботажу. Технологи на лету решали любую проблему. Это была кузница, где ковали хороших специалистов, — с гордостью говорит женщина.

Журналиста NT встретили в мастерской Arystan_shoes, где есть несколько помещений с различными инструментами. Каждая рабочая зона имеет свое название и предназначение. Например, здесь Лобар Абдугапарова занимается намазкой и составляет детали верха обуви с кожаным подкладом.

За другим столом она изготавливает обувь для вальгусной стопы.

У одной из заказчиц обхват стопы больше нормального.

Если длина у стоп одинакова, то ширина и полнота могут быть разными. Замер проводят в самом широком месте, перед пальцами, с помощью сантиметровой ленты. Нужно пропустить ленту под подъемом и измерить стопу перед щиколоткой. Обхват нормальной стопы составляет 22-23 см.

— В своих интервью вы назвали себя обувщиком в третьем поколении. История начинается с дедушки? Расскажите про него.

— Мой дедушка — выходец из города ремесленников — города Чуста Намаганской области Узбекистана. Он с детства умел делать обувь. В обуви дедушки люди ходили 5–10 лет!

Все каникулы я проводила у бабушки с дедушкой. Его мастерская для нас была святая святых! Он туда никого никогда не впускал, но запах обувного клея и кожи, швейную машину Zinger я помню хорошо. Когда бабушка отправляла нас позвать дедушку на обед, мы приоткрывали дверь и звали с порога.

Дедушка всегда говорил, что кроить обувь нужно в определенные дни. Например, понедельник и среда — благополучные дни для кройки, остальные дни — для шитья. Еще говорил, что без настроения в мастерскую даже заходить не надо, потому что в обуви, пошитой в плохом настроении, человек будет спотыкаться. Конечно, это правило не работает на производстве, у рабочих нет времени думать о настроении. Но мы себе можем это позволить, поэтому у нас с мужем и работниками есть такой договор — не говорить плохое в стенах мастерской. Я стараюсь сознанием очистить свое рабочее пространство, потому что после грубых слов очень тяжело работать.

— То есть свое напутствие на обувное дело вы получили отчасти от дедушки?

— У него была философия, что шить обувь могут только мужчины. Он не воспринимал женщин за этим делом. Когда дедушка давал задания сыновьям, моя мама втайне шила за них, так и научилась. За это она была наказана, потому что женщина, шьющая обувь, — харам. Но когда у нее появилась семья, дедушка ей помогал — приносил кожу, продавал обувь. В основном мама шила ичиги и сапоги, — делится обувной эксперт, показывая колодки для изготовления обуви, которыми пользовалась ее мама.

Этому обувному инструменту — 70 лет, а тому, которым пользовался дедушка, — 90. Лобар Абдугапарова их не использует — рука не поднимается. В память о семейном деле они украшают одну из полок.

С мужем, Мухтаром Оралбаевым, она познакомилась в институте. Парень намеревался поступить в медицинский, пойти по стопам матери, Любови Шалаевой. Но именно она посоветовала ему выбрать другую специальность.

— Я узбечка, он казах, и мне не разрешали с ним дружить. Он очень долго за мной бегал, а потом украл! В этом году 38 лет, как мы вместе.

Мой муж очень интеллигентный и добрый человек. Как муж и отец, он пример для многих. Мы вырастили двух дочерей. Старшая — неонатолог-реаниматолог, вторая дочь занимается международным менеджментом и торговлей, возглавляет KARGO в Казахстане. Она знает китайский, английский, турецкий, узбекский, казахский и русский языки.

— Как появилась идея, помимо ремонта, открыть производство обуви?

— Как раз-таки наоборот, мы открывались как обувная швейная мастерская. Но клиентов на пошив обуви не было. Сейчас наша ниша — ортопедия, люди с диабетической стопой, проблемными косточками, вальгусной деформацией. Но в ремонте обуви люди нуждались больше.

Ко мне обратился бизнесмен из Актобе, он попросил курировать его бизнес в нашем городе — сеть ремонтных мастерских. Для меня это был какой-то новый мир, я поняла, что восстанавливать обувь — это интересно. Мы тоже занялись ремонтом, чисткой и покраской обуви. Начинали с определенных красок, которые предложены в наших магазинах. Но они отвечают не всем требованиям, поэтому я искала возможность получить итальянскую краску. Сейчас самые лучшие и доброкачественные краски — из Италии.

В пошиве обуви с мужем также внедряем свои разработки, мы ее утепляем.

— С какими неприятностями вы сталкиваетесь в работе?

— Несколько раз нас подводил основной материал — кожа. Наш поставщик передавал нам уже старую кожу, когда осыпался краситель.

— Поделитесь историей создания Arystan_shoes. Почему такое название и какие планы на будущее?

— В 2009 году я приехала в Астану, в 2011 году меня нашла одна женщина-предприниматель, которая собиралась открывать обувную фабрику. Я стояла у истоков создания фабрики SAMHAT и очень горжусь, потому что она до сих пор работает. После этого поняла, что хочу работать по своей специальности и на себя, и 8 сентября 2014 года мы открыли компанию — ТОО «LomyanG». Название придумали из первых букв имен членов нашей семьи — Лобар, Мухтар, Анарай и Гаухар. Два года мы проработали под этим названием, брали заказы, арендовали небольшие помещения. В 2016 году выиграли грант — 3 млн тенге, сняли помещение и купили оборудование.

Через время переименовались в Arystan_shoes — в честь внука. Ему восемь лет и нашей компании тоже. Почему он? Он долго не разговаривал, и для нас это было морально тяжело. Я успокаивала дочь тем, что мы научим его шить обувь и даже немым он сможет себя обеспечить. А в этом году он закончил первый класс с обычными детьми. Он научился говорить!

— Будете ли вы расширяться?

— До фабрики нам еще далеко, но расширение мы планируем. На второй точке, недалеко от ТЦ «Евразия», сейчас идет ремонт и будут создаваться условия для покраски обуви. Там будет ремонт и продажа обуви, а шить мы продолжим здесь.

Пока не получится с фабрикой, потому что ни одно производство невозможно запустить без специалистов, а у нас их нет. Проблема кадрового голода в Казахстане существует давно. Пока я ищу возможность обучать людей своей профессии. Для офлайн-обучения нужны мастерские с правильными преподавателями, которых, к сожалению, единицы, поэтому я все больше склоняюсь к онлайн-курсам. Если появятся заинтересованные люди, буду с ними встречаться лично.

— Как обувной эксперт, какой совет дадите читателям NT по выбору обуви?

— Некоторая современная обувь совсем плохая: верх пришит к подошве без основной стельки, полустельки, супинаторов, без учета физиологии человека. А люди это покупают и даже довольны. Дешевая обувь тем и грозит, что люди, сами того не понимая, получают через стопу очень много заболеваний.

Ни в коем случае нельзя покупать ортопедическую обувь детям до пяти лет, потому что у детей в этом возрасте идет формирование стопы и в этот процесс вмешиваться нельзя. Ребенок должен ходить босиком и в нормальной обуви без шишек.

— Чем вы занимаетесь в свободное время, если оно появляется?

— Я шью, раньше обшивала себя сама, а сейчас из-за отсутствия времени вынуждена ее покупать. Еще я очень люблю готовить, очень плохо себя чувствую, когда знаю, что муж и дети не поели. 90-е годы были настолько тяжелыми, что я готовила из ничего. А сейчас, когда все есть, даже и думать не надо, что приготовить.

Вообще, в те годы себя потеряли очень многие люди, и я не была исключением. Ощущение было, что нас из одного времени закинули в другое. Родители меня ограждали от физической работы, но жизнь заставила делать очень многие вещи. И я благодарна Всевышнему, что именно так сложилась моя жизнь. Сейчас мне уже ничего не страшно, хоть на Марс полететь! Поэтому не упускайте возможности, когда их целое множество. Главное, их увидеть и не испугаться, — закончила Лобар Абдугапарова.

Фото ИА «NewTimes.kz»