«Если думаю перед сном – плохо засыпаю»: Глава КУИС – о реформе МВД, нашумевших побегах и проверке на прочность

О реформе МВД, гуманизации и работе с заключенными

Начнем с самого важного: на всех углах трубят о реформе МВД. А как она коснется вашего ведомства?

— Реформирование уголовно-исполнительной системы состоит из 13 пунктов. В превую очередь, это работа по изменению законодательства, которое улучшит правовое положение осужденных. Предусмотрены вопросы улучшения условий содержания заключенных. Поддержали и предложения по модернизации действующих учреждений. Учреждения будут модернизироваться путем поэтапного строительства на их территории новых жилых корпусов камерного содержания. Сегодня учреждения в основном барачного типа советского образца, есть здания прошлого и даже позапрошлого века. Там такое расположение, которое не позволяет на более высоком уровне создать условия, в том числе и по безопасности осужденных. За 5 лет запланировали 6 учреждений построить. В 2015-2016 годах рассматривался вариант строительства новых учреждений, но анализ и оценка показали, что это очень затратно. Еще будут полностью охвачены системой видеонаблюдения наши учреждения. На сегодня чуть более половины уже оснастили. Это должно положительно повлиять и на вопросы соблюдения прав осужденных, и на дисциплину наших сотрудников.

Это то, что касается материальной стороны. А как в рамках реформы будет решен вопрос соблюдения прав заключенных?

— Очень большой объем работы уже проделан. Приведу пример. Раньше за одно нарушение осужденный мог быть сразу признан нарушителем, а на данный момент есть 3 степени поведения. Если нарушит поведение единожды, есть время одуматься и понять, по какому пути хочет идти.

В последние 3-4 года правовые нормы позволяют осужденным освобождаться досрочно. За 11 месяцев 2018 года освобождено порядка 10 тыс 55 человек, из которых по окончанию срока всего 2032 человека. Остальные — по УДО, по замене более мягким видом наказания или другим аспектам. И мы продолжаем работать! Сегодня в режиме пилотного проекта внедрены прямые линии с прокуратурой: любой осужденный может набрать номер Генпрокуратуры и обратиться с жалобами. Более того, мы предусмотрели систему, при которой осужденный может прийти и в онлайн-режиме зарегистрировать свое заявление, а не отдавать по старинке начальнику. Вопросы гуманизации свои плоды дают.

На недавно прошедшем Гражданском форуме Нурсултан Назарбаев посетовал на то, что казахстанские тюрьмы «не воспитывают, а в другую сторону толкают человека». Вы согласны?

— Вопрос исправления осужденного — это не только наш вопрос, не только нашего ведомства. Это вопрос всего общества. Когда человек отсидел, нужно заняться его социальной реабилитацией. Разработан комплекс мер по ресоциализации тех, кто выходит из мест заключения и ставятся на учет службы пробации. Это роль и местных исполнительных органов: как правило, вопросы эти под их руководством — обучение, медпомощь и так далее. НПО привлекаются, выделяются гранты для этого. Есть положительные примеры в ВКО, Карагандинской и Павлодарской областях, где НПО действительно оказывают адресную помощь.

Ну, а во время отбывания срока какая работа ведется?

— Во время отбывания проводится воспитательная работа, психологическая. Если потеряны родственные связи, человек в депрессии — нужно в этом направлении работать. Если присутствует «тюремная романтика», проводится работа по разъяснению. Не обходится без трудовой занятости. В стране 256 субъектов  предпринимательства открыли в наших учреждениях площадки, цеха, участки — по разным направлениям. Порядка 160 человек занимаются изготовлением декоративных изделий, национальной обуви и так далее. Вообще это зависит во многом от самого человека. Если он намерен исправиться, то он будет заниматься, соблюдать режим, не нарушать и стремиться к освобождению. Есть и обучение, конечно. Например, есть филиалы колледжей, обучают порядка 35 специальностям, рабочим, в основном.

О переходе из юстиции в МВД и необходимости перемен

УИС имеет опыт присутствия и в системе внутренних дел, и в юстиции. Вы построили карьеру, работая в местах заключения, и явно «в теме»: где КУИСу было лучше?

— Скажу так: не от хорошей жизни нас перевели в систему внутренних дел. Были определенные проблемы... может быть, был плохой менеджмент, может, не те люди работали. Все же знаем события в 2011 году, которые повлекли за собой это? Побег вооруженный в Мангистауской области (побег заключенных колонии строгого режима в Актау в 2010 году — прим.NT), взрыв в балхашской колонии (попытка вооруженного побега и самоподрыв заключенных в 2011 году — прим.NT). Не последнюю роль сыграло то, что уже тогда в места лишения свободы начали попадать так называемые радикалы. Поэтому нужны были твердая рука, дисциплина, в этой части, я думаю, было правильным решением перевести КУИС в МВД. При этом, находясь в системе МВД, уголовно-исполнительная система сохранила вертикаль подчинения. В МВД у КУИС руководитель — только министр, ну и куратор есть.

А нет потребности трансформироваться в отдельную структуру?

В международной практике аналогичное нашему ведомство все равно состоит в каком-нибудь государственном органе. Есть пример самостоятельной деятельности ведомства в Кыргызстане, но я пока не вижу там чего-то эффективного, положительного. Может, когда-то время подойдет. Но на данном этапе нам сначала нужно привести наши учреждения в соответствующий вид, если мы стремимся к стандартам Европы и так далее. И я думаю, что пока преждевременно об этом говорить.

О пытках и суицидах в колониях в 2018 году

Сколько жалоб на пытки зарегистрировано в 2018 году?

Официально зарегистрировано 17 жалоб, по которым проводятся проверки и возбуждены уголовные дела. В Акмолинской области — 5, в Карагандинской — 3, в Павлодарской — 2 и еще по одной в разных областях. Суицидов произошло 12, 10 из них — в исправительных учреждениях, 2 — в следственных изоляторах. Как правило, по каждому случаю наша психологическая служба проводит расследования, плюс судмедэкспертиза изучает на предмет насилия. Более чем в 42% случаев причиной суицида является осознание совершения особо тяжкого преступления, бывает из-за срока, в некоторых моментах — несогласие с приговором. Примерно 25% — это те осужденные, у которых утеряны семейные связи. В основном такие причины. Добавлю, что 58 раз суициды были предотвращены нашими сотрудниками.

А из всех случаев суицида сколько было совершено по причине нарушения прав?

— Таких практически нет. Такие люди предпринимают попытки телесных повреждений обычно. Они это делают, как правило, с шумом, чтобы привлечь внимание. Я хочу отметить, что те 20% осужденных, которые досиживают до конца срока — как раз из этой категории, кто не стремится и хочет навязать какую-то субкультуру.

О нашумевшем побеге Аргимбаева из СИЗО Астаны

Сколько побегов было совершено в 2018 году?

— Всего было совершено 3 побега. Один из них, о котором писали везде, — это побег Аргимбаева из СИЗО Астаны. Основная причина: сотрудник, который заступил на дежурство, отвлекся, может, невнимательно инструктаж с ним проводили. Плюс люди, которые несли службу в тот день, нарушили инструкцию по выводу осужденных на прогулку. В частности один контролер выводил, а их должно быть два. Ну, и важная причина — состояние следственного изолятора. Еще в начале 2000 годов он был перепрофилирован из действующего старого учреждения, которое уже было в не очень хорошем состоянии. И сейчас этот СИЗО не соответствует стандартам. И 6-метровый забор должен быть, и 50-метровая зона отчуждения. В отношении контролера и дежурного помощника начальника следственного изолятора были возбуждены уголовные дела, ряд сотрудников, в том числе руководящих, были освобождены от занимаемых должностей. Некоторые уволены. Более 10 человек были наказаны, в общем.

По информации источника нашего агентства, за день до побега начальник изолятора покинул свою должность, а в день побега сотрудники якобы отмечали некое событие на рабочем месте. Правда ли это?

— Начальник не покинул должность, а был на больничном. Есть медицинский документ, у него довольно серьезное заболевание было, исполнял его обязанности первый заместитель. Ответственным был другой заместитель в тот день, которого в итоге и уволили. В части того, что было мероприятие — эти факты не подтвердились.

Что вообще должны делать часовые в случае попытки побега заключенных?

— Он должен в первую очередь окрикнуть, если не реагирует — предупредительный выстрел, а третье действие — огонь на поражение. Ну и сообщить в дежурную часть. Дежурные уже организуют преследование по горячим следам. Часовой же отвлекся и не увидел момент побега. Колючая проволока должна быть в надлежащем техническом состоянии. Егоза — проволока с зубчиками — не должна быть гнилая, проржавевшая, не должно быть обвисов, она должна быть натянута. Если она в должном состоянии, то она создаст значительное препятствие.

О казахстанских тюрьмах, тратах на заключенных и зарплатах сотрудников колоний

Сколько всего мест лишения свободы действует сегодня в Казахстане?

— Сегодня в РК 86 учреждений, 17 СИЗО, 1 тюрьма в Аркалыке — самое строгое подразделение, 1 воспитательная колония для несовершеннолетних в Алматы, 6 женских, из них 5 — средней безопасности и одно — максимальной, 5 учреждений особого режима, остальные — строгого и общего режима. На 86 учреждений приходится 31 тыс 150 человек. Из которых 5 тыс — в СИЗО.

И сколько на одного надзирателя приходится заключенных?

— Надзирателей нет, есть контролеры, осуществляющие надзор, и сотрудники служб — режимных, оперативных, воспитательных. Это те, кто отвечает за исполнение наказания. Если брать из расчета, то на одного сотрудника приходится 24-25 заключенных. Как правило, требуется больше сотрудников в учреждениях камерного типа — как, например, колония в Аркалыке или СИЗО. Там деление по постам, есть стандарты по тому, на какую площадь должен обеспечиваться надзор.

А каково социальное положение сотрудников ваших учреждений?

— Контролерский состав обычно набирается из людей, которые отслужили в армии, имеют хотя бы среднее специальное образование, как правило, это не жители городов, а сельские жители. Не очень высокий социальный статус, конечно. Если только заступил на службу — получает порядка 60 тыс тенге. Но контролеры получают максимум 100 тыс тенге. Меры принимаются, конечно. С 2015 года сотрудники учреждений получают компенсации за наем жилья. Особенно в городах это очень актуально.

Сколько тратится на одного заключенного в год?

— На одного заключенного, по нашим расчетам, 870 тыс тенге уходит. Это затраты на содержание — питание, медпомощь, вещевое имущество, это коммунально-бытовые услуги. Текущие затраты на само содержание учреждения. Побелить, покрасить. И плюс содержание персонала учреждений. Это все входит в названную сумму.

К слову, о питании. Чем и как часто кормят заключенных?

— Питание — 3 раза в день, за исключением некоторых групп заключенных. Те, кто страдают заболеваниями, например, туберкулезом, получают между основными приемами пищи еще перекусы. Обед — это первое: борщ, лапша, второе блюдо, чай, хлеб. По нормам заключенному в день положено порядка 90 граммов мясных изделий и 140 граммов рыбы. Завтрак — это каши обычно, на ужин — первое или второе блюдо, в основном, второе — это рыба.

Об отношении к соцсетям, правозащитникам и пыткам

Как вы относитесь к правозащитникам, которые работают по правам заключенных?

— К правозащитникам в целом я отношусь хорошо. У нас с ними налажены очень хорошие контакты, многие оказывают практическую помощь. Но, как я уже говорил, есть такие… не буду называть имена — история их сама рассудит.

А по поводу соцсетей и распространения там информации о пытках что скажете?

— Соцсети… есть такая проблема, когда даже происходят факты предательств со стороны наших сотрудников. … Пытаются занести запрещенные предметы. Мы меры принимаем, буквально недавно по алматинскому региону очень жестко разобрались, 2 руководителей учреждений и их заместителей освободили. Оголили, конечно, но по-другому нельзя. Раз они допустили, должны отвечать. Не на общественных началах работают же?

А что произошло там?

— Ну, что произошло? Были вбросы в СМИ и так далее. Заключенные некоторые постоянно жаловались с целью привлечения внимания. Это не обходится без сподвижников на воле, есть такие моменты… но вот за факты проноса запрещенных предметов мы и наказываем.

Когда появляются эти жалобы на пытки, люди реагируют по-разному. Кто-то негодует, а некоторые говорят, что преступники, мол, сами заслужили. А как вы относитесь к этому?

— Конечно, пытки недопустимы. Мы ж в правовом государстве живем. Есть, конечно, моменты, когда наши сотрудники нарушают права заключенных. Другой момент, когда люди содержатся у нас и не хотят соглашаться с прописанными законом обязанностями. Требуют то, что не предусмотрено законом. Это называется послабление режима. Вот они иногда пытаются создать общественный резонанс.

О работе в «Черном беркуте», впечатлениях от убийц и отношении к смертной казни

Какая история запомнилась вам больше всего за годы вашей работы в тюрьмах?

— Был случай, когда я еще работал в области. В 2011 году — мы еще находились в юстиции — я заступил на должность руководителя департамента, и осужденные устроили мне экзамен на прочность. С требованиями послабления и так далее — не хотели массово принимать еду. И сделали это умышленно на праздники — на 8 марта и на Наурыз потом. И вот у меня это в памяти осталось, как я все дни провел там. А я до этого работал в этом учреждении и был вроде как человек нормальный среди них (смеется). Некоторые себя еще и порезали! И вот я подходил к осужденным, спрашивал: «Зачем вы так делаете?». И один сказал мне: «Азамат Хызырович, отойдите, это не из-за вас». Ну, вот так испытывали все равно на прочность.

А еще, когда я работал в Костанайской области тоже, только под Житикарой (пожизненная тюрьма «Черный беркут» — прим. NT), в колонии находился осужденный — гражданин Таджикистана. Ему дали пожизненное за 4 грамма героина! По моему мнению, это очень строгое наказание. И он писал во все инстанции — а это был примерно конец 90-х, очередное усиление борьбы с наркотрафиком. И в конце 2010 года нас там посещала комиссия совета безопасности. И этот осужденный обратился к ним, и его услышали. И в течение 5-6 месяцев ему заменили пожизненный срок на лет 10. И по-человечески я был за него рад, если честно.

Вот вы работали в «Черном беркуте», где отбывают срок за весьма тяжкие преступления, например, за массовые убийства. Что вы чувствовали, когда смотрели в глаза этим людям?

— Когда думаешь, что им всю жизнь сидеть — становится их жалко. А когда ознакомишься с делом, узнаешь, с какой жестокостью они совершили свои преступления — уже думаешь: «Пусть спасибо скажут, что смертную казнь не применили». Тем более, возвращаясь к гуманизации: сейчас даже люди с пожизненным сроком имеют право досрочно освободиться. Это правильно, но поголовно всех освобождать точно не надо. Каждый случай надо индивидуально рассматривать.

А смертная казнь — вы за или против?

—Ну, у нас полностью она не отменена. За некоторые преступления до сих пор могут применить — это, как правило, террористические, измена родине и так далее. Правильно, что она осталась. Должна быть. Даже когда я работал в области, и проводили опрос среди заключенных, большинство из них говорили, что она нужна за тяжкие преступления. Но мораторий — это веление времени. В конце тоннеля свет тоже должен быть. Двоякое мнение, как видите.

О мыслях перед сном, отдыхе и любимой книге

В гугле практически не найти информации о вашем образовании. На кого вы учились?

— По первому образованию я — инженер-механик, учился в Казахском политехническом институте. Тогда набирали группы для МВД в том числе. Потом уже юридическое образование.

Если бы с нынешним опытом вы могли заново выбрать профессию, чем бы занялись?

— По прошествии такого количества лет не представляю себя в другой сфере. Хотя в нашем роду я — единственный, кто надел погоны.

Работа у вас тяжелая и ответственная. Как вы перезагружаетесь?

— Перезагружаемся как? Нам разрешают дробить отпуск на 2 раза в год, поехать куда-нибудь, отдыхаю с семьей. Плюс уже 25 лет служу в этой сфере, приходится заниматься и здоровьем уже. На хобби времени особо не остается, даже на выходных мы обычно на службе. Книги? Люблю исторические. Давненько не читал, но назову Айтматова — перечитал всего. А фильмы смотрю те, которые поднимают настроение, комедии, чтобы отдыхать, а не загружаться.

О чем вы переживаете в разгар рабочего дня и с какими мыслями засыпаете?

— На работе переживаешь, чтобы меньше было ЧП. А когда засыпаю… мне сейчас советуют на ночь не читать. А если думаю о чем-то перед сном, то плохо засыпаю.

ИА «NewTimes.kz» ЗАПРЕЩАЕТ копировать и перепечатывать материалы агентства с пометкой «Эксклюзив», а также их фрагменты. ЗАПРЕТ распространяется на все зарегистрированные СМИ, а также паблики в Instagram.