«Вокруг него сегодня, действительно, раскаленная обстановка» – однокурсник Токаева

Однокурсник Касым-Жомарта Токаева, московский журналист, публицист и писатель Ерлан Журабаев считает, что его старый товарищ по студенческой скамье может стать реформатором, но будет вынужден много сил потратить на удержание власти.

— Вы проучились на одном курсе в МГИМО вместе с Касым-Жомартом Токаевым пять лет. И при советской власти, и сейчас существует устойчивое мнение, что в этот вуз нельзя попасть без протекции. Как поступил туда нынешний президент? Кем были его родители?

— Токаева нельзя назвать блатным, на мой взгляд. Хотя родители какую-то помощь оказали. Его отец был известным писателем детективного жанра в Казахстане. Касым-Жомарт поехал поступать в институт с республиканским направлением. Это нельзя назвать «прошел по блату». Экзамены нужно было весьма хорошо сдать. Если сдаешь посредственно, то не пройдешь и от республики.

Учились мы с ним не только на одном курсе, но и в одной академической группе. Она объединяла три восточных языка: китайский, вьетнамский и корейский. Он учил китайский язык, а я — вьетнамский.

— Каким он был студентом? Сидел с утра до вчера в библиотеке, занимался спортом, делал комсомольскую карьеру, увлекался девушками и рок-н-роллом?

— На мой взгляд, он был правильным студентом, как и я (смеется). Мы вместе время нередко проводили. Отнюдь не всегда, но нередко. Я москвич, жил у родителей. Он — в общежитии МГИМО на станции метро «Профсоюзная».

Каким он был студентом? Оптимальным, на мой взгляд. Он и отдыхал-веселился, но и прилежно занимался. При этом не был «ботаном», не сидел день и ночь. С языками у него вообще было все прекрасно, потому что у него мама преподавала в Алма-Ате, в Институте иностранных языков. Я думаю, с этого и началось его увлечение международными делами.

Как он рассказывал, уже в языковой французской школе занимался еще и английским с репетитором. При поступлении английский у него был уже очень хороший. В институте он очень прилежно занимался китайским и знает его неплохо. Иногда для создания особой атмосферы он, общаясь с китайскими товарищами, говорит с ними, минуя переводчика. Он и сам начинал как «МИДовский» переводчик. Мы все так начинали. С Назарбаевым он таким образом познакомился, когда тот еще в составе парламентской делегации СССР приехал в Пекин.

— Токаев стал человеком №1 в Казахстане. Страна пережила трагедию, психологический шок. Рядом такие тяжеловесы, как Китай и Россия. Какие его личные качества могут сыграть важную роль в деятельности Токаева-президента?

— Вокруг него сегодня, действительно, раскаленная обстановка. Я считаю Казахстан сырьевой автократией, абсолютно схожей с нашей. И тот же «транзит власти», который абсолютно неконституционный. Мне претят все разговоры о «преемниках». Кто это? Есть же выборы! Даже слово «преемник» какое-то антиконституционное.

Возвращаясь к вашему вопросу. У Токаева объективно много качеств, которые хороши для Казахстана. Во-первых, его бэкграунд. Большой государственный опыт. Разве нет? Он был министром иностранных дел, заместителем Генсека ООН, возглавлял сенат, был премьер-министром Казахстана. Это, естественно, колоссальный опыт.

Работа премьер-министром его очень напрягала. Он мне говорил, что ему совсем не хочется этим заниматься. Ему не нравилось быть премьером. Это медицинский факт. Он обращался к Назарбаеву с просьбой вернуть его в казахстанский МИД. Это президенту не нравилось: «Мы тут все возимся во всем этом, а ты один хочешь быть в белом». В результате все-таки Нурсултан Абишевич отпустил его на прежнюю должность. Это говорит не только об отсутствии чрезмерной амбициозности, но и о порядочности. Обычно политиков амбициозность задавливает.

Международный опыт. Токаев — китаист, поработавший в Китае и Сингапуре. В последнем он насмотрелся на преобразования Ли Куан Ю, всем теперь хорошо известные. Был он свидетелем и китайских тектонических сдвигов. Вместе с Назарбаевым он налаживал многовекторную внешнюю политику Казахстана, как министр иностранных дел. Причем одно дело этим заниматься сейчас, а ему пришлось все начинать с нуля, когда никто вообще не знал, что такое Казахстан. Попробуй тогда приведи инвестиции, а он приводил.

На посту президента все это будет в его пользу. Китай рядом. Отлично, что он китаист. Конечно, китайцы ценят, когда к ним по-китайски обращаются. На языке, который невозможно выучить нормальному человеку (смеется).

Еще один плюс Токаева — он не замазан в скандалах, хотя Казахстан — это земля коррупционных скандалов. Конечно, как он мне говорил, «я человек не бедный, но мог бы иметь гораздо больше». Это тоже медицинский факт. В противном случае, естественно, все бы раскрылось, как у других. Например, у родственников Назарбаева.

Да, под Москвой у Токаева есть богатый загородный дом, но у него нет огромных кусков собственности в Казахстане. У него есть сын, но и у сына этого нет. Он предприниматель средней руки.

— Тимур Токаев действительно работает в Москве. Его компания занимается девелоперским бизнесом. До этого он, кстати, и в Казахстане работал, но там его фирмы закрывались из-за убыточности. Можно ли сказать, что Токаев-младший стал успешен в России, поскольку его отец — глава соседнего государства?

— Мне, как старому товарищу Касым-Жомарта, хотелось бы, конечно, сказать: да нет, что вы, ничего подобного, но мы все живые люди и понимаем, что любая порядочность имеет какие-то пределы (смеется). Как он мог не помогать сыну? Он, конечно, имел возможность ему помочь. Не будь Тимур сыном Касым-Жомарта Кемелевича, я не уверен, что он вел бы девелоперский бизнес в России.

— С точки зрения человека, который лично знает Касым-Жомарта Токаева, поведет ли он страну по пути реформ? Ведь еще в 2019 году, будучи избранным президентом, Токаев говорил о необходимости серьезной трансформации экономики и политической системы. Речь шла, например, о снятии барьеров при создании политических партий, появлении реальной парламентской оппозиции, свободе митингов и т. д.

— Нужно еще посмотреть, удастся ли ему власть сохранить. Если да, то он пойдет по пути реформ. Я его знаю, но это не значит, что могу делать прогноз на 100%. Сколько мы видим неожиданностей, в том числе и с ним.

Когда боевики вышли на улицы, Назарбаев хотел его «съесть», пользуясь тем, что Токаев ослаб. Они хотели использовать беспорядки, чтобы Токаев сам ушел. Как с поста премьер-министра, а он характер внезапно проявил.

Ему удались совершенно немыслимые вещи. Это ведь надо было ввести войска ОДКБ на два дня, а потом сказать: «Всем спасибо. Все свободны». Мало того, они ушли! Чтобы Путин ушел — это немыслимо! Путин мог наверняка сказать, что нам надо оставить какой-то контингент. Для защиты Байконура, русскоязычного населения на севере страны. Ушли как миленькие. Мне кажется, без Китая этого не получилось бы. Китайцы, наверное, обозначили: неплохо, что вы вмешались, но не надо там оставаться. Я не вижу других объяснений.

На мой взгляд, реформы Токаева будут весьма умеренные. Семейство Назарбаева никуда не делось. Али Баба ушел, а 40 разбойников остались. Токаев не полноправный хозяин в стране все-таки. У родственников Назарбаева еще колоссальные экономические активы. У Токаева ничего подобного нет. Это говорит о порядочности, но экономическая мощь — на стороне клана Елбасы. Он сам был ассоциированным членом этого клана, но клан начал войну против него. Поэтому не все в его силах. Это объективная ситуация.

С другой стороны, он интеллектуал. Осторожный, аккуратный, вдумчивый человек. Не революционер. Про дипломатическую осторожность вообще нечего говорить.

Чтобы действительно изменить казахстанское общество, а немалая часть его этого хочет и требует, нужны гораздо более резкие перемены. Требуются реформы кардинальные, глубокие, как и у нас. Начиная с политики, с настоящих выборов.

В определенной степени и Токаева можно рассматривать как назначенное лицо. Выборы были условными. Нужна политическая конкуренция. Соответственно, свободная конкуренция в экономике. Когда господствуют монополизм, автократия, семейственность, то реформы будут идти очень умеренно. Очень много сил у Токаева будет уходить на борьбу с кланом.