Житель Карагандинской области полтора года провел в рабстве. Ему чудом удалось сбежать, передает корреспондент ИА «NewTimes.kz».
«По тебе тюрьма плачет»
О своей трудной судьбе Андрей Коклюшкин (имя изменено) рассказывает, не сдерживая слез.
«Родился в Узбекской ССР, родители развелись, и я с матерью и сестрой перебрался в Казахстан. Мы обосновались в Темиртау, там я пошел в школу, однако окончить ее не сумел — меня выгнали взашей за прогулы и драку. После этого ни школы, ни «фазанки» не захотели брать в свои стены «отъявленного прогульщика и хулигана». Тогда мне пришлось подтверждать вынесенный учителями вердикт: «Коклюшкин, ты конченый бандит, по тебе тюрьма плачет», — вспоминает Андрей.
«Пойти в криминал мне помогли знакомые пацаны, которые тоже болтались без дела и набирали в свою команду неблагополучную молодежь. К ней относился и я. Мы обворовывали фуры, а еще заставляли платить дань торговцев из Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана. Одним словом, занимались рэкетом, и никому до нас не было дела. Мать работала с утра до ночи, чтобы прокормить нас с сестрой. А я вместе с такими же пацанами-отморозками рос, как сорняк, сам себе был предоставлен. Полученные от воровства деньги мы делили пополам. Но вольготной жизни пришел конец. В конце 90-х меня осудили по двум статьям: «Кража» и «Грабеж». В колонии для несовершеннолетних я получил специальность слесаря-ремонтника промышленного оборудования. На свободу вышел условно-досрочно в 2000 году. Познакомился с симпатичной девушкой, устроился в пекарню экспедитором, казалось, жизнь стала налаживаться…» — продолжает собеседник.
Сел за разбой
«Отношения с девушкой продлились недолго. Я ее ревновал к каждому столбу. На работе платили мало, денег вечно не хватало. А моей пассии хотелось жить на «широкую ногу». В общем, она ушла от меня, и я вновь пошел по бандитской стезе. Меня снова «закрыли», но уже по более серьезной статье: «Вооруженный разбой с применением огнестрельного и холодного оружия». Отсидел от звонка до звонка — 6,5 лет. Вышел на свободу в 2010 году. После длительной «отсидки» решил взяться за ум. Устроился на птицефабрику слесарем-оператором. Казалось бы, «живи и радуйся», но сорвался вновь: узнал, что бывшая пассия изменяет мне. Чтобы заглушить эту боль, стал прикладываться к бутылке, причем каждый день. С работы ушел. На выпивку сшибал деньги у соседей, прохожих и друзей», — признается Андрей.
Рабство
«Как-то в 7 микрорайоне, возле магазина «Вавилон», попросил мелочь у проходящего мимо парня. Он не отказал. Мы вместе купили вино, и он предложил мне поработать пастухом у одного крутого фермера. Мол, он не только заплатит, но и жилье с едой предоставит. «Будешь жрать, пить, вовремя зарплату получать и кайфовать», — уверял новый знакомый. От такого предложения трудно было отказаться. В общем, мы договорились встретиться на следующий день в 12.00 возле того же магазина. Прождал я его 30 минут, хотел было уйти уже, как вдруг меня окликнул какой-то крупного телосложения мужик. Не проронив ни слова, он посадил меня в авто и куда-то повез. Ехали мы долго, почти 5 часов. Привез он меня в Каркаралинск, на какую-то ферму, отвел в тесную комнату. Там находились еще человек 7 и все примерно такого же возраста, как я. Хозяин каждый день заставлял меня пасти овец, строить сарай, топить баню. Кормили нас раз в день какой-то мутной баландой. Даже испытывая сильный голод, такой «хавчик» я есть не мог. Большим счастьем для нас было, если в супе появлялся картофель или хоть какой-то намек на мясо. Но обычно баланду варили из протухшей баранины. За малейшую провинность били нас нещадно кнутом или дубинкой по голове, рукам и ногам. Два раза я пытался бежать. Последний раз, после очередного побега, фермер запер меня в маленьком помещении, в котором можно было только сидеть. Когда туда заходил кто-то из членов его семьи, били меня черенком от лопаты по голове. Таким способом они хотели выбить «дурь из наших голов», чтобы больше не возникало желания бежать», — рассказывает мужчина.
Побег
«Пребывая изо дня в день в адских условиях, я вновь решился на побег. Мне было все равно, даже если в этот раз убьют. Своим товарищам по несчастью я предложил сделать это вместе, но они отказались, сославшись на то, что хозяин им этого не простит — расчленит и закопает их тела. Поздно ночью я выбрался через сарай, где находился скот, и направился к трассе.
Так как члены семьи фермера забирали у нас обувь и верхнюю одежду, пришлось идти босиком. В полуобморочном состоянии, спотыкаясь, я добрался до дороги и стал голосовать. Один из водителей сжалился надо мной, посадил в машину и отвез в Темиртау.
Так как дело было в октябре, уже стояли холода, я сильно подморозил ноги.
За время моих скитаний мать скончалась от сердечного приступа, а сестра — от сахарного диабета. Я вернулся в квартиру, в которой когда-то жил. Однако на пороге хаты меня встретил отчим. Скорчив «страшную мину», он указал на дверь. Так как мне некуда было идти, я сказал, что буду жить с ним. Грызлись мы с отчимом, как кошка с собакой, причем каждый день и по любому поводу. Так как мои документы забрал фермер, я не могу устроиться на работу, и вынужден собирать металлолом. Один раз я пришел домой «подшофе» — выпил немного водки с близким другом. После того как переступил порог хаты, отчим накинулся на меня и стал избивать, а потом пырнул ножом в бок. Кровь хлынула, залила весь пол. Через несколько часов я пришел в себя в больничной палате. Помню, что врачи брали из вены кровь, но из-за шокового состояния мне было все равно», — вспоминает Андрей.
Жуткий диагноз
«Ровно через неделю в палату зашел врач и тихим голосом сообщил, что у меня ВИЧ. В этот момент все перемешалось в голове, и я стал вспоминать о том, где мог подхватить эту болезнь. Вариантов было два. Первый — в Каркаралинске, когда находился в рабстве. Племянник фермера, когда мы болели, делал нам уколы, чтобы поскорее вернуть к работе. Причем колол всех одним шприцем. Второй — во время драки, когда отчим ранил меня ножом», — рассуждает Андрей.
«Не так давно меня поставили на учет в СПИД-центр Темиртау, и теперь я наблюдаюсь у врачей. Мне выписали лекарства, которые я ежедневно пью. После всего пережитого я немного пришел в себя. Сначала хотелось совершить суицид, так как не видел смысла дальше жить, ведь, по сути, пользы от меня никакой. Однако добрые люди убедили меня восстановить документы, устроиться на работу и попробовать начать жизнь с чистого листа. Думаю, что еще не все потеряно, ведь мне всего 37 лет…» — заключает собеседник.
Анжелика Орлова
ИА «NewTimes.kz» ЗАПРЕЩАЕТ копировать и перепечатывать материалы агентства с пометкой «Эксклюзив», а также их фрагменты. ЗАПРЕТ распространяется на все зарегистрированные СМИ, а также паблики в Instagram.
