«Меня били камчой, чтобы изгнать шайтана»: Истории ЛГБТИК+ людей, совершивших каминг-аут в Казахстане

Нурбек, 23 года, г. Нур-Султан

«Первый каминг-аут случился перед братом виртуально. Мне было лет 15. На тот момент мне сильно нравился один парень. Точнее, взрослый мужчина, где-то за 30 ему было. Какое-то время мы с ним просто общались, встретились несколько раз, он признавался мне в любви, а я его отшивал. Потом, к своему удивлению, начал очень скучать по нему. Переживал, целыми днями слушал грустные песни и плакал. 

Надо было с кем-то поделиться. Рассказал брату. Он тогда уже жил отдельно от нас, учился и работал в другом городе. Написал ему в «Агенте» буквально следующее: «Мне нравится парень. Нормально ли это?» Брат ответил: «Да, главное, чтобы тебе было норм».

Потом на эту тему мы редко разговаривали. Хотя были моменты, когда его поддержка не помешала бы, но я почему-то не решался выйти на разговор. Может, из-за того, что мы находились в разных городах и каждый из нас жил своей жизнью», — рассказывает парень.

В итоге Нурбек все-таки начал встречаться с тем взрослым мужчиной. Однако со временем их отношения становились все более токсичными.

«Он начал мне изменять. Я не хотел с этим мириться, решил расстаться, но он не хотел меня отпускать. Как оказалось, в моменты, когда я шел в душ и оставлял телефон в комнате, он копировал оттуда контакты моих друзей и родственников. 

Когда я сказал ему, что хочу расстаться, он показал мне эти контакты и заявил, что в любой момент может позвонить и сказать моим родителям, а потом и друзьям, что я гей. И что у нас с ним были сексуальные отношения. Он также угрожал тем, что разошлет наше хоум-видео. Да, я по глупости согласился, ведь он говорил, что это его заводит.

Весь этот шантаж сопровождался ночными звонками на домашний телефон, моим родителям. Мог просто позвонить и молчать в трубку. Потом мне приходило сообщение: «Если ты завтра не придешь на встречу, я не буду просто молчать, а все расскажу». 

В постоянном страхе наш собеседник жил в течение двух лет — с 9-го по 11-й классы. Не выдержав, он решил во всем признаться родителям в надежде, что они поймут и примут его ориентацию.

«Я уехал на олимпиаду в другой город и оставил в ноутбуке личную переписку. Она была совсем с другим человеком, но было понятно, что это явно не дружеская беседа. Вот так родители узнали, что я гей. 

Дома меня ждала беседа. Сначала они всячески пытались переубедить меня, говорили, что «все беды только в моей голове». В общем, родители настаивали на том, что это подростковое и обязательно скоро пройдет.

Мама даже спросила, все ли в порядке у меня с потенцией, и посоветовала обращать больше внимания на красивых девушек. А папа был в не очень адекватном состоянии, он был пьяный и кричал: «Неужели я вырастил сына-пид***аса!». 

На следующий день отец протрезвел и начал объяснять мне, что быть геем неправильно. Говорил, что у казахов никогда такого не было и, согласно исламу, это большой грех. 

Затем начался постоянный контроль: куда и с кем я иду, чем занимаюсь и во сколько вернусь домой. Звонки от того мужчины не прекращались, и родители, конечно, поняли, кто это был. Задавали еще больше вопросов. И вот в такой стрессовой ситуации я жил до тех пор, пока не уехал от них. 

Нам с подругой даже пришлось разыграть спектакль, будто мы с ней встречаемся. Сейчас я не живу с родителями. Но они все еще надеются, что у меня будет жена и нормальная семья», — делится герой.

Перед своим отъездом в другой город Нурбек также решил сделать каминг-аут перед другом детства.

«Мы просто гуляли, болтали, и тут я сказал ему: «Слушай, а я гей». На что он ответил: «Окей, тебе же нормально?» И мы продолжили вести разговор как ни в чем не бывало. То есть у него была реакция, будто ничего сверхответственного не произошло. И да, мой друг — гетеросексуал». 

Парень отмечает, что пока не готов к публичному каминг-ауту.

«Наверное, это бы облегчило мою жизнь. А может, наоборот, ухудшило, я не знаю. Нельзя ведь предугадать, какую реакцию получишь от людей».

Другим ребятам из ЛГБТИК+ сообщества Нурбек советует хорошенько подумать, прежде чем совершать каминг-аут перед родителями.

«Нужно понимать, какие могут быть последствия. Лучше, конечно, быть финансово независимым от родных, чтобы суметь обеспечить свои базовые потребности. Конечно, меня не выгоняли из дома и не лишали денег. Но психологическое и моральное давление на мне сказалось очень сильно. Тем более что в подростковом периоде ты и так испытываешь сильную тревожность из-за своего будущего, ЕНТ, выбора профессии и так далее.

Поэтому совсем молодым ребятам я советую все-таки повременить с каминг-аутом перед родственниками. Потому что, когда ты открываешься, а родные тебя не принимают, это очень сильно ранит, наносит серьезные психологические травмы.

Даже сейчас, будучи взрослым, я, общаясь с родителями, все равно вспоминаю те моменты, когда остро нуждался в их поддержке, но был отвергнут. Такие обиды никуда не исчезают. Мне кажется, что в силу менталитета или наших устоев они даже не догадываются о моих ощущениях. И я не могу от них отдалиться, потому что это все-таки мои мама и папа. 

Читайте также: «Мой ребенок – гей?»: Что такое каминг-аут и как правильно на него реагировать – советы психолога

А если хотите признаться друзьям, то лучше сначала задать им какие-то наводящие вопросы на эту тему. К примеру, сейчас очень много сериалов и фильмов с ЛГБТИК+ персонажами. Можно спросить: «А что ты думаешь по этому поводу?» 

И если реакция друзей будет положительной, то можно задуматься о каминг-ауте. Хотя даже это не гарантирует 100%-ного принятия с их стороны. Ведь сериалы и фильмы очень сильно отличаются от реальной жизни»,  — резюмирует наш собеседник.

Сабина, 19 лет, г. Алматы

«О своей ориентации я начала задумываться еще в подростковом возрасте. Тогда все мои одноклассницы начинали общаться с мальчиками, а мне это было просто неинтересно. Поначалу я думала, что мне просто никто не нравится. А потом к нам в школу пришла новенькая, с которой мы очень быстро подружились. Она была моей близкой подругой, мы каждый день проводили вместе, болтали обо всем на свете.

Постепенно я начала осознавать, что дружеские чувства перерастают во что-то большее. Конечно, не смела признаться ей в этом. Боялась, что потеряю подругу. Около двух лет я просто радовалась нашему общению, хотя, признаться честно, испытывала уже даже сексуальное влечение.  

Однажды на дне рождении нашего одноклассника мы впервые попробовали алкоголь. Видимо, осмелев от этого, я все-таки решилась ее поцеловать. Мы закрылись в комнате и почти занялись сексом. Тогда мне казалось, что все происходит взаимно. 

Но на следующий день она вытащила меня на разговор и спросила в лоб: «Ты что, лесбиянка?» Оказалось, что она давно догадывалась о моей ориентации, потому что я никогда не говорила о том, что мне нравится кто-то из мальчиков, и якобы отговаривала ее от отношений. 

Тогда я сделала свой первый каминг-аут и призналась ей в чувствах. О чем сразу же пожалела. Она ответила, что это все глупости и ей неприятно дружить с «педовками». Ну а позже о моей ориентации узнал весь класс, начались травля и издевательства. Конечно, я разорвала нашу дружбу и попросила маму перевести меня в другую школу.

В какой-то момент я решила закрыться окончательно и ушла с головой в интернет. Тогда как раз начали появляться всякие тематические ЛГБТ-паблики, в которых можно было пообщаться «со своими». Там я прочла кучу историй девушек, которые пережили такой же опыт, как я. Обычные подростки, которые находятся в смятении и думают, что с ними что-то не так», — делится своей историей героиня.

По словам Сабины, ей очень повезло. Потому что на одном из форумов она познакомилось со своей нынешней партнершей.

«Думаю, она стала моим спасательным кругом. Потому что уже тогда я начала испытывать давление со стороны матери. Она постоянно спрашивала, куда и с кем я иду гулять, интересовалась моими отношениями. Думаю, мама догадывалась о моей ориентации, но не хотела говорить это вслух.

Моя девушка старше меня на четыре года, тогда она жила и работала в Астане. А я родом из Караганды. Спустя полгода общения она, наконец, приехала ко мне, и мы гуляли целыми днями. Для этого приходилось убегать из дома, постоянно врать матери, отпрашиваться с уроков. В какой-то момент девушка предложила мне во всем признаться и познакомить ее с мамой. Ну а я по глупости согласилась.

Разговор наш длился ровно пять минут. Потому что потом начались оры, маты и проклятия. Чтоб вы понимали: моя мама — религиозный человек, почти всю жизнь читает намаз. Она начала кричать, что в меня вселился шайтан и мой покойный отец сейчас в могиле переворачивается. В общем, ужас что было. Мою девушку она вытолкала из дома и запретила приближаться ко мне. А меня заперли в комнате, отобрали компьютер и телефон».

Как рассказывает наша собеседница, последующий год жизни в родительском доме стал для нее сущим адом. После долгих бесед о том, что женщина создана Богом для создания семьи и рождения детей, ее мать начала действовать более радикально.

«Они с братом отвезли меня к какому-то религиозному мужику в поселок. Там меня били камчой, читали вслух молитвы. Думаю, они пытались выгнать из меня так называемого шайтана. Было очень больно и унизительно, и, чтобы прекратить этот маразм, пришлось сказать, что меня покинули все грешные мысли. 

Естественно, что никакого эффекта это не произвело. Но родные немного успокоились, даже начали выпускать меня на улицу. А я решила всерьез удариться в учебу, чтобы хорошо сдать ЕНТ, поступить на грант и поскорее уехать в другой город. 

В итоге я переехала к своей девушке в Астану, но семья по-прежнему не давала нам покоя. Оказалось, что брат установил в моем телефоне программу, которая отслеживает геолокацию. Он заваливался в нашу квартиру и угрожал девушке судом и полицией. Хотя на тот момент я была уже совершеннолетней.

Было очень страшно, что в следующий раз он начнет распускать руки или просто заберет меня обратно в Караганду. Поэтому я тихо оформила документы для перевода в алматинский вуз, мы собрали вещи и переехали», — вспоминает Сабина.

Девушке пришлось сменить телефон, несколько SIM-карт и адресов, чтобы, наконец, избавиться от преследований родных. Она до сих пор не общается со своим братом, но более-менее наладила отношения с матерью.

«Она позвонила мне и сказала, что лежит в больнице, попросила приехать. Я, конечно, не смогла отказать. Мы провели вместе два дня, старательно избегая эту тему. Просто болтали о моей учебе и работе, она призналась, что очень скучает по мне. Мне стало стыдно, что я сбежала вот так и оставила свою семью. Но они сами оттолкнули меня в тот момент, когда я решила открыться и быть с ними до конца честной».

Сейчас Сабина приезжает домой раз в год и часто болтает с мамой по телефону. Она все-таки познакомила ее со своей девушкой.

«Маме проще думать, что мы с ней просто подруги. Никаких поцелуев, объятий и романтических разговоров мы при ней не позволяем. Зачем давить на больное? Она только однажды спросила, почему я не хочу семью и детей в будущем. На что я ответила, что такое возможно и в гомосексуальной паре. Хоть и не в традиционном понимании этого слова».

Читайте также: «Мы живем в дискриминационной стране»: Что ЛГБТ-пары думают о запрете на усыновление детей в Казахстане

Алтынбек, 29 лет, г. Нур-Султан

«В силу того, что папа очень много работал и продолжает это делать, и ряда других семейных обстоятельств у меня не сложились с ним откровенные и доверительные отношения, как с мамой. 

У меня не было с ним много времени тет-а-тет, не было душевных разговоров, и порой я испытываю чувство неловкости, многое нам обоим легче передать друг другу через маму, но я все равно его сильно люблю: каждый раз обнимаю и целую в щечку при встрече — всегда буду благодарен за все.

О том, что я гей, он знает. Однозначно знает. Должен знать, раз все кругом в курсе, но прямого разговора у меня с ним никогда не было, и мама с ним это никогда не обсуждала. 

Один раз он пытался поднять эту тему — «наш сын — не гей?», но она уклонилась от ответа, посчитав, что это должен быть мой с ним разговор. А я боюсь. Не за то, что он может меня ударить, выгнать, нет, он не такой, он меня очень любит, я его сын, и так было и будет всегда, просто это разобьет его сердце, если уже не разбило.

Семейные праздники, на которые собираются близкие и родные люди, из приятного и уютного торжества превращаются в бичевание с чувством тревоги. Они же все знают прекрасно, кто я, но предпочитают делать вид, что все это временно и я перестроюсь, постоянно делая акцент на родительском счастье и их чаяниях на мой счет. 

Но безоговорочная, чистая и бескрайняя любовь семьи ко мне с самого рождения и по сей день никогда не зарождала никаких сомнений: я могу быть самим собой. Я, скорее, эгоист, раз живу открыто, вероятно, везунчик и уж точно истерическая личность, но смелости в этом никогда никакой не было», — делится герой своими мыслями на странице в Facebook.

Парень сделал публичный каминг-аут в 2015 году. До того момента он придерживался мнения, что все личное должно оставаться личным. 

«Я думал, что нет надобности трубить о своей ориентации, вытаскивать лишнюю красную тряпку для всего враждебного окружения, бороться и пытаться кого-то переубедить. 

До того момента у меня правда все было прекрасно: любящая семья, хорошие друзья, взаимная любовь и грандиозные планы на будущее. Я даже не думал о том, чтобы начать плыть против течения и подвергать себя лишним нападкам, насмешкам, упрекам и дискомфорту.

Считал: раз ко мне никто не лезет, то и мне не стоит что-либо начинать — комфортный самообман. Конечно, лезли и уже давно, даже до того, как я осознал, что я гей. Лезли, когда пытались навязать модель моего будущего. 

Лезли, когда вынуждали знакомиться по интернету, озираясь, лезли, когда запирали в четырех стенах. Но фитиль подожгли именно тогда, когда отобрали у меня самое ценное — мою любовь. Я хватался всеми силами, но вырывали — традиции, менталитет, общество. Принятие, благословение, счастливая семья — сценарий, который так и остался у меня в голове. Сценарий не нашего времени, не нашей страны.

Я лишь надеюсь, что когда-нибудь, уже в преклонном возрасте, сидя на лавочке нашего столичного парка, увижу молодых парней, в глазах которых прочту готовность нести свою любовь гордо, прочно и до самого конца. Думаю, этот момент полностью оправдает ту энергию, которую я трачу и буду тратить в борьбе с гомофобией нашего общества».

Алтынбек уверен, что самый действенный метод борьбы с гомофобией —это признание близких людей своей гомосексуальности. 

«Только такой «контрастный душ» способен привести в чувство заблудших во мраке людей: гей — это не западные карнавальные парады, это не шоу-бизнес, это не секс, наркотики и рок-н-ролл где-то за океаном, а вот он — домашний, любимый и родной: сын, который рос, брат с которым росли, друг, с которым многое прошли.

Я искренне верю, что если бы все геи и бисексуалы сделали  публичный каминг-аут, восторжествовала бы победа над ненавистью, потому что каждый гомофоб узнал бы, что его окружение не на все 100% гетеросексуально.

Будьте уверены, что кто-то из ваших братьев и сестер, племянников и племянниц, друзей и подруг, соседей, коллег относится к ЛГБТ. Возможно, это врач, который удачно оперировал вас или ваших близких и родных, полицейский, который спас вас от грабителей или убийц, это военные, которые охраняют на границе ваш покой ежесекундно, это учитель, воспитатель, тренер и т.д.

Это просто какой-то добрый человек, который помог дедушке перейти улицу, купил вязаные носочки у бабушки, взял из приюта больного котенка, помог едой бездомному или скинул деньги на дорогостоящую операцию для онкобольного ребенка.

ЛГБТИК+ — люди, хоть и меньшинство в своей сексуальной ориентации, но это прежде всего люди, такие же, как и все», — резюмирует герой. 

Материал подготовлен в рамках челленджа «Пишу за равенство». #iwriteforequality #пишузаравенство #теңдікүшінжазамын