О героях былых времен: Воспоминания потомков и уникальные фото

Джаманбай Ахметов

О своем дедушке я знаю по рассказам бабушки Пахирнисы и моей тети Гульфайрус Исмаиловой. Он погиб в самом начале войны под Смоленском, защищая Москву. Моя мама Гаухар боготворила своего отца, хотя, как и я, никогда не видела его. Она была самой младшей из сестер, родилась в марте 1941 года. Бабушка рассказывала, что мужчины в роду Джаманбая погибали еще во младенчестве, и с целью уберечь еще одного родившегося мальчика ему дали имя-оберег, назвав его Джаманбаем, что означало плохой…

Может быть, это его и спасло, не случись Вторая мировая война. К тому времени он успел вместе со своей женой народить своих девочек, стать вторым секретарем обкома партии. Ему дали бронь, но он выбросил ее в ведро.

За несколько дней до отъезда на фронт он собрал свою семью и сделал на память это фото. На нем он бритоголовый в левом нижнем углу. Крайняя справа от него — красавица-жена с моей мамой на руках. В середине между ними — моя прабабушка в окружении дочерей — Гульзифы, Фирузы и Саиды. А сверху справа стоит Гульфайрус, ставшая впоследствии знаменитой художницей. Вот ее рассказ о Джамже — так она называла моего дедушку:

 — Джаманбай был родственником по моей родной тете Пахирнисе. Но тогда я этого не знала и думала, что он мой отец, потому что он меня любил и заботился как никто другой. Я-то была казанской сиротой. Он был необыкновенно чистым и честным человеком, очень красивым, хотя и небольшого роста, но очень ладным, смуглокожим и весь каким-то совершенным. У него были кудрявые, темно-коричневые волосы, которые падали ему на лоб. Когда он улыбался, раскрывался роскошный ряд ослепительно белых зубов. Он был из детдома. Начиная с шофера, он выучился заочно и стал большим человеком. Ходил в кожаном пальто и кожаной фуражке. Он приходил за мной в школу, и все думали, что это мой отец, и завидовали.

Но дома от меня как будто что-то скрывали, все время о чем-то шепчась. Однажды мне сказали, что Джамджа не мой отец. Он отец Гульзифы, Саиды, Фаи и Гаухар. И мне было обидно. Я очень любила черные пряники и сгущенку. И он всегда мне их доставал. Однажды отчима послали в командировку в село Кара Конгыз. Он забрал вместе со своими детьми и меня. Это был 1935 год. Голод и нищета. И я тайком написала письмо Джамдже: «Милый мой отец, пожалуйста, забери меня. Мы так плохо здесь живем. Мы голодаем». На всякий случай в конце письма дописала: «Привези, пожалуйста, черные пряники и сгущенку, если найдешь это в Алма-Ате». Вскоре он приехал и привез полмешка пряников и затем забрал меня с собой.

Я стала воспитываться в его семье. К тому времени он уже стал вторым секретарем обкома партии Казахстана. Он свято верил в коммунистическую идею и был коммунистом. Прекрасно владел как казахским, так и русским языками. Любил французскую литературу. Первой книжкой, которую он подарил мне на русском языке, была «Золушка». Там были черно-белые рисунки, и я взяла и покрасила их цветными карандашами, которые Джамджа привез мне из командировки. У него была бронь, но, несмотря на это, он ушел добровольцем на фронт, откуда ему не суждено было вернуться. На обратной стороне фото его рукой написано: «Семья моя! На память вам, дорогие!».

Снимок сделан 30 июля 1941 года в Кирове Смоленской области в действующей армии, почтовая станция 647-я, армейский стрелковый полк. Начальник полкового клуба, политрук Ахметов Джаманбай.

Пахирниса Ахметова (1916–1997)

Его супруга Пахирниса вынесла всю тяжесть военных лет на своих хрупких плечах. На последнем совместном фото с Джаманбаем она справа. Она была добытчиком и кормильцем не только для членов своей семьи, состоявшей из старенькой матери Халиды и брата Фазыла — инвалида Первой мировой войны и своих четырех дочерей, но и для семьи своей сестры Хаирнисы и ее шестерых детей. Она закупала и таскала мешки с семечками на своих плечах, фасовала по кулькам и отправляла свою и старших дочерей сестры ими торговать, рисовала детям буквари, одолжив на ночь у соседки заветный учебник, шила детям одежду на машинке «Зингер», каждый день выдумывала, как добыть пропитание… Когда пришло извещение о том, что Джаманбай пропал без вести, упала в обморок. Накануне она видела вещий сон: она стирала белую простынь на берегу реки, и вдруг простынь выскользнула и уплыла по реке… Самое тяжкое, помимо душевной боли, было то, что ей не дали пособие по утере кормильц, и надо было, сцепив зубы, мудрить, выдумывать и изощряться, как прокормить такую большую семью малых и немощных. Благо был сад.

В память об отце его дочери оставили девичью фамилию — Ахметовы. P.S. Огромная просьба оказать содействие в поисках его захоронения.

Зитта Султанбаева

Гайса Салыкбаев

Гайса Салыкбаев был призван в ноябре 1939 года в ряды рабоче-крестьянской Красной армии Жарминским РВК ВКО, участвовал в Финской войне. В марте 1940 года зачислен на первый курс Подольского пехотного училища. В июне 1941 года выпущен лейтенантом. Служил командиром взвода в частях Северо-Западного фронта. Победу встретил в Берлине. Работал учителем истории в школе.

Баянды Саякбаев

Иван Яковлевич Кабанюк

Мой дед родился в 1918 году. Воевал в кавалерии и был настоящим казаком, их бросали первыми с шашками наголо и с криками на врага, так сказать, напугать и сломать дух противника.
Первое серьезное боевое ранение получил на поле боя в начале войны. Был прострелен и потерял сознание от потери крови, по окончании боя решили, что он умер, и оставили среди трупов. Придя в себя, добрался до части, и его направили в медпункт.
Второе серьезное боевое ранение получил в жесткой битве, когда немцы одержали верх, взяв в плен наших. Среди них был и мой дедушка. Фашисты поставили их возле ямы и расстреляли, тела упали в яму, их закидали землей. Дедушке прострелили правую руку и тело, но он не умер, а очнулся среди трупов засыпанным землей. Несколько часов он выкарабкивался из этой злосчастной ямы, выгребая левой рукой, и у него получилось. Он пополз к своим, обессиленный, раненый, в грязи, крови и со стертыми пальцами, которые в медпункте ему ампутировали.
Дедушка не любил говорить о войне, это все, что когда-то моему папе удалось узнать. Всегда говорил: «Вам это не нужно, это страшно»...
Слишком больно было вспоминать все ужасы войны.

Ольга Шанталь

Кусаинов Нургали

Наш дедушка, Кусаинов Нургали, уроженец села Костомаровка Зерендинского района Кокшетауской области, приближал победу, будучи «врагом народа». В тяжелых, нечеловеческих условиях штрафбата он был вынужден идти на врага с голыми руками. Наверняка он шел на смерть не со словами о Родине и великом Сталине, но он также хотел жить и надеялся на победу.

Дедушка перед отправкой на фронт успел написать своей супруге, нашей бабушке, последнее письмо. Он попрощался с ней и детьми, сообщив, что их отправляют на бой без оружия и что, вероятно, они уже не получат от него вестей. При этом он в сдержанном тоне оставил бабушке наказ, как жить дальше, как вырастить и поставить детей на ноги, и надеяться только на лучшее.

Великое мужество простого человека — не героя, не красного командира и даже не рядового солдата... Заключенного без родины, без флага, без шанса и права выжить.

Но бабушка уловила в том письме надежду на победу и ждала вестей от него до конца своей жизни, рассказывая детям и внукам о том, что их отец и дед воевал за счастливую жизнь. Так оно и было...

Помните же о подвиге таких, как наш дедушка, Нургали Кусаинов, они тоже приближали победу!

Жамал Ашербекова

Байбосын Сарсембинов (1918–1944)

Мой дед, Сарсембинов Байбосын, пропал без вести. Было у отца три сына. Жили они с женой счастливо, вели хозяйство, растили детей. Но началась война, и призвали отца на защиту Родины. Самому младшему сыну на тот момент исполнилось два года. Времена были тяжелые, жена, одна с тремя детьми, не смогла бы выжить и прокормиться. И тогда отец принял решение — двоих детей отдал на воспитание своим братьям со словами: «Вернусь с войны и заберу сыновей!» Не случилось… У войны свои планы… Пропал отец без вести в июне 1944 года. Так и остались два его сына жить в семьях своих дядьев.

Последний сын попал в семью младшего брата.

Как и многим в то время, им приходилось выживать. Но, несмотря ни на что, младший брат в память о своем пропавшем брате вырастил и воспитал его сына как родного…

Тяжелые послевоенные годы. С раннего возраста приходилось много работать: будучи 7-летним ребенком, нянчил детей в семье геологов, пас скот.

Когда одного из дядьев посадили в тюрьму, ходил пешком (около 100 км) с котомкой за плечами, был все время полуголодный, худой. Даже будучи взрослым, никак не мог наесться досыта. Помню, что терпеть не мог талқан, говорил, что в детстве только им и питался.

Шли годы, война давно закончилась, жизнь постепенно наладилась, и про ушедшего на войну брата стали понемногу забывать... Никогда мы не слышали, чтобы про него говорили, читали молитвы за упокой его души...

Сын женился, родились две дочки, внучки пропавшего.

Внучки считали своими ата и апа других, с радостью ездили к ним в гости на летние каникулы.

Родная апа все это время жила в соседнем селе. Периодически на тоях и поминках с ней виделись, но даже не подозревали, что это их настоящая апа.

Сын так и не смог справиться с той душевной болью, обидой, которая поселилась в нем в детстве. Временами его охватывали воспоминания, и тогда он рассказывал дочерям, что его отец не тот, у кого он вырос, а погиб на войне.

Со своей мамой общался редко, но когда она умерла, очень сильно горевал... Так и ушел сын пропавшего без вести отца, не успев толком пожить (59 лет), обиженный, непонятый.

Дочки выросли, завели своих детей. Казалось бы, все хорошо.

Но природу не обманешь: дерево, если не поливать корни, рано или поздно начнет увядать. Так и человек... В последние годы я начала осознавать какой-то еле различимый зов предков. Появилось ощущение отсутствия целостности, опоры....

Мои корни... Кто? Где? Какие они? Как выглядели? На кого я похожа?.. Снова и снова в голове звучал зов предков.

Созвонилась с двоюродным братом. Как он обрадовался! Оказывается, он тоже в последнее время все чаще вспоминает нашего ата. Он вырос с бабушкой и поэтому с самого детства знал про войну, братьев своего отца, извещение о без вести пропавшем...

Я спросила у него о письмах деда с фронта. Говорят, легче найти следы пропавшего, если знаешь номер воинской части. Письма были, но затерялись во времени. Хорошо, что осталась единственная фотография, сделанная перед войной.

Где вы, наш ата? Отзовитесь!

С большой любовью и благодарностью за жизнь от внуков,

Жамиля Нурахим

Жумабек Бейсебаев

Родился 20 мая 1920 года в селе Кызыл Ту Максимо-Горьковского района Павлодарской области Казахской ССР. После окончания семилетней школы работал в колхозе, а весной 1942 года призван в действующую армию.

Ж. Бейсебаев воевал в 879-м полку 158-й стрелковой дивизии. Дивизия в составе 39-й армии была в составе Калининского фронта, потом вошла в 3-й Белорусский фронт и участвовала в Витебско-Оршанской операции. Там Бейсебаев был тяжело ранен.

Поэтому, сами понимаете, к памяти о войне у меня трепетное отношение. Воевал под Ржевом и Смоленском, освобождал Белоруссию. Прошел войну взводным, а после демобилизации работал в МТС. Работал на руководящих должностях в сельском хозяйстве Павлодарской области, поднимал целину.

Дуйсен Имангазин

Когда мама была еще жива, дома я нашел фотографию одного красноармейца с подписью: «Вспоминайте обо мне, когда будете видеть мою фотографию». Она сказала мне, что на фотографии друг моего отца. Я был потрясен, стал искать этого человека. Как раз в это время в России появилось общество «Мемориал». Так я и выяснил, что неизвестный красноармеец, подаривший отцу свое фото, — Дуйсен Имангазин. Он погиб под Киевом в декабре 1943 года.

Зейнулла Сыздыков

Дедушка моей супруги Зейнулла был командиром роты 70-й отдельной гвардейской стрелковой бригады.

Еще в 1941 году был награжден орденом Красного Знамени. Погиб за месяц до Победы, 9 апреля 1945 года, в Польше под Краковом.

Казбек Бейсебаев,

создатель группы в Facebook «Про наших аташек, воевавших в далекой войне»

Бейсалиев Жан-Абель

Бейсалиев Жан-Абель Садыкович воевал с 1941 года в 8-й гвардейской Режицкой стрелковой дивизии 316-го артиллерийского полка. Награжден медалями «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени. Ушел из жизни в 1994 году.

Вот что вспоминает о нем племянник Серик Исенов:

«Старший брат, Жан-Абель Садыкович, окончил математический факультет Московского государственного университета им. М. Ломоносова с красным дипломом. В 1938-1941 годах служил в Советской армии, весной 1941 года демобилизовался, вернулся в Алма-Ату, но не успел начать работать, как началась Великая Отечественная война. Воевал четыре года в Панфиловской дивизии рядом с Бауыржаном Момышулы, Клочковым и другими. Дважды был ранен, в 1942 и 1944 годах. После второй раны Ж.С. Бейсалиев почти год лечился в госпитале Москвы, затем в звании капитана артиллерии был демобилизован. В 1945-1947 годах работал младшим научным сотрудником в Академии наук Казахстана в Алма-Ате. С 1947 года до пенсии работал старшим преподавателем математики сначала в Казахском горно-металлургическом институте, затем в КазГУ.

В своих фронтовых воспоминаниях папа вспоминает о необычной встрече со старшим братом жены, капитаном-артиллеристом Жан-Абелем Садыковичем Бейсалиевым, которого мы всегда звали дядя Жалау. Так вот, в начале 1942 года соседней на фронте оказалась 8-я гвардейская (Панфиловская) дивизия, в 316-м стрелковом полку, которым командовал Бауржан Момышулы, воевал дядя Жалау. И то, что он находится совсем рядом, отец, как разведчик и командир взвода управления, вычислил после установления связи с соседними частями на стыке фронтов и номеру почтового ящика, который ранее ему сообщили в письме из дому.

Хороший все-таки был командир, который понял уникальность ситуации в военных условиях и разрешил встретиться с родственником. Встретившись, они написали домой письмо, этим письмом папа как бы родился второй раз, поскольку ранее семья на него успела получить похоронное извещение, когда их часть попала в окружение, но потом самостоятельно вышла из него.

После одного из очень тяжелых боев, в котором фашисты пытались прорвать оборону на стыке Западного и Северо-Западного фронтов, отец еще раз отпросился к родственнику, и, как оказалось, очень даже вовремя. После боя на передовых вначале идут санитары, собирая раненых бойцов, затем «похоронщики». Когда отец приехал на лошади на передовую, санитары уже прошли. Дядю Жалау он нашел тяжело раненным и изуродованным. Как офицеру, отцу пришлось чуть ли не силой заставить санитаров оказать первую помощь и отправить его в медицинскую часть. Фактически отец спас маминого брата. За тот бой дядя Жалау получил главный солдатский орден — Славы. Он перенес много операций, но вернулся в строй и воевал до 1944 года. Затем было еще одно тяжелое, длительное лечение, демобилизация и снова в строй, но уже в трудовой.

После окончания войны Жан-Абель вернулся домой. Его счастливое возвращение вспоминают так. Около дома дети с папой возились с большим казаном. Неожиданно к крыльцу дома подъехал всадник в длинном плаще. Папа привстает, подходит к нему, хотел протянуть руку поздороваться и вдруг как закричит: «Жан-Абель келді! Жан-Абель келді!». Из дома выбежали с криками и слезами радости мама, братья, сестры...

Много лет, даже после выхода на пенсию, дядя Жалау преподавал в КазГУ высшую математику. Многие из его студентов впоследствии защитили кандидатские и докторские работы. Он был квалифицированным, справедливым и требовательным преподавателем. Некоторых его бывших студентов я встречал по работе, и они, несмотря на былые трудности в учебе, с благодарностью вспоминают Жан-Абеля Садыковича за те знания, которые он им дал».

По словам племянницы, семью он так и не создал  — никого не хотел утомлять своим непростым характером. Вот такой человек!               

Капламбеков Абдулхамид

Мой дед, Капламбеков Абдулхамид, был лейтенантом зенитного полка, дошел до Берлина. В послевоенные годы был заслуженным деятелем искусств, директором ГАТОБ.

Его брат Яхия пропал без вести в Украине, до сих пор о нем ничего неизвестно. В детстве обычно 8-9 мая мы с родителями ездили на Кенсайское кладбище, чтобы отдать дань памяти родителям мамы.

К сожалению, бабушку и дедушку я уже не застала, но моя мама смогла передать мне уважение и любовь к моим предкам, к истории моего рода. На фото — мой дедушка, он прошел ВОВ, а моя бабушка во время войны оставалась с двумя детьми в Алма-Ате. Мама рассказывала, как бабушка ходила на проспект Ленина, там она выменивала костюмы дедушки на картошку и другие продукты, чтобы прокормить семью. Мне очень важны и дороги эти истории и фото. Военные фото сделаны в Будапеште в 1944 году, на обороте одной из них написано руками дедушки: «Маме от сына Абдулхамида».

Являясь помощником продовольственного полка, лейтенант Капламбеков приложил много энергии и находчивости, чтобы полк не нуждался в продуктах. Благодаря его личной инициативе, находчивости и умению полк всегда был обеспечен продовольствием.

Роза Газизовна Момынова (1918–1944)

Родилась в поселке Джамбейта Уральской области. В 1934-м окончила семилетку, затем поступила в зубоврачебную фельдшерскую школу в Уральске. В 1938-м работала зубным врачом в селе Федоровка. В 1941-м работает в 1-й больнице Алма-Аты. 27 сентября 1941 отправляется добровольцем на фронт. Она не стала отсиживаться в военном госпитале. Роза рвалась на передовую с приветственными ободрениями, обращаясь на родном языке к землякам. Из-под вражеских пуль она вытаскивает раненых на себе. За три месяца спасает и оказывает медпомощь 1508 воинам. За этот подвиг в 1943-м была награждена орденами Красной Звезды и в 1944-м — «За оборону Москвы». 30 марта 1944 года Роза получила тяжелое ранение. Ушла из жизни 20 мая 1944 года в возрасте 26 лет.

У моего свекра была тетя, которую прозвали Агаиндар балдары. Она была единственной дочерью своих родителей — отца Газиза и матери Улмекен, надеждой своей семьи. Добровольцем ушла на фронт, где ее определили зубным врачом. Но она не стала оставаться в госпитале, а освоила военную хирургию, видя, как гибли люди. Видимо, было много казахов, которые не понимали русского языка. Она шла просто им помогать. После войны ее разыскивали спасенные ею люди, чтобы сказать слова благодарности. О ней писали в газете «Правда». Мы сохранили ее личные вещи и фотографии. Четыре года назад ездили в Казань и нашли место захоронения, оставив горсть родной земли…  

За эти годы мы с сыном собрали много материалов о ней и стараемся передавать память следующему поколению.

Ни в Уральске, ни в Алматы на мемориале Славы нет ее имени. И со стороны государства, увы, нет никакой поддержки по сохранению памяти о наших героях.

Кадиша Айткужиева