Шымкентская крепость. Памятник двум миллиардам

Без ложной скромности

На международной встрече «Место и роль Шымкента в истории Великого шелкового пути в системе культурного наследия ЮНЕСКО», прошедшей в Шымкенте 25-26 октября, городище предложили включить в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

На 40-й Генеральной конференции ЮНЕСКО в 2019 году в Париже 2200−летие Шымкента добавили в календарь памятных дат 2020 года. Международный комитет по вопросам туристской привлекательности и устойчивому развитию туризма в 2020 году включил городище Шымкент во Всемирный список объектов особой туристской привлекательности.

Возраст города определили по артефактам. Такой метод датировки можно смело назвать отечественным ноу-хау. Он не только позволяет устанавливать время существования городов в соответствии с изгибами линии партии и насущными требованиями момента, но и практически бесконечно уводить его в глубь веков. Мало ли чего еще откопают археологи? Как говорил Олжас Сулейменов, «что такое открытие? Это изобретение!».  

«Здесь (на городище Шымкент — прим.), на редуте, были найдены слои, которые указывали на то, что этот объект появился в более древние времена и типологически относится к археологическим памятникам типа тобе с площадкой. Он является свидетельством того, что 2000 лет тому назад в этом месте было поселение», — говорит доктор исторических наук, академик Бауыржан Байтанаев.

Историческая ценность с ползучей частной застройкой

До последнего времени городище, или, точнее, собственно цитадель шымкентской крепости, представляло из себя заросший травой холм в центре старого города с несанкционированной свалкой. Статус исторического памятника местного значения не спасал его от ползучей частной застройки.

В 2018 году городские власти приступили к его реставрации с амбициозной, как на юге заведено, целью превратить городскую «заброшку» в место притяжения туристов. Хотели, может быть, как лучше, но получилось то, что получилось. На 2 млрд тенге, извлеченных из и без того дырявого бюджета города, создано нечто впечатляющее своей безвкусицей даже привычных ко всему горожан. По результатам освоения бюджетных средств здесь весной 2021 года создали историко-культурный комплекс  «Шым қала».

«Попытка — не пытка. Свои объекты на включение в список Всемирного культурного наследия представили не только наши. Узбеки, таджики представили очень интересные памятники и в гораздо лучшем состоянии, без новоделов, хорошо изученные археологами и отреставрированные. Так что конкуренция серьезная. Количество входных билетов в этот престижный список ограничено. Если включат наш «Шым қала», то за счет исключения какого-то другого объекта. А это вряд ли. В том состоянии, в которое крепость привели «реставраторы», об этом и речи быть не может. Надо сносить все новоделы, проводить серьезные раскопки, открывать ранние культурные слои. А для начала стоило бы городским властям наконец определиться, что они здесь хотят видеть — туристическо-развлекательный комплекс с амфитеатрами, шоу-программами и гидами, рассказывающими посетителям сочиненные кем-то легенды, или исторический памятник, восстановленный с максимальным приближением к оригиналу? Между прочим, первое не исключает второго. Древние города Узбекистана да и соседний Тараз тому наглядные примеры», — говорит историк, археолог Александр Грищенко.

Акимовское творчество

Каждый новый аким фонтанирует идеями в силу своего профильного образования и общего развития. Была  странная идея построить в цитадели мечеть, которой там никогда не было. Как, впрочем, и амфитеатра. 

Если бы случилось чудо и шымкентскую крепость внесли таки в список всемирного  наследия, это могло бы спасти то, что от нее еще осталось после своеобразной «реставрации», считает археолог. С ЮНЕСКО не забалуешь. Они заставили бы сделать все по науке: срыть весь новодел и открыть оригинальные строения, которых на территории памятника сохранилось достаточно.

«После раскопок 2020 года, в которых я участвовал, все выглядело аутентично, прекрасно смотрелось, именно как архитектурный исторический памятник.  А потом началось акимовское творчество... Я бы не ограничивался открытым культурным слоем 16-18 веков, а исследовал и открыл более ранние слои. Там много интересного и ценного с научной точки зрения. Раскрывал более интересные слои, а не 16-18. Они, кстати, и более смотрибельны, если уж говорить о туризме. Можно было бы показать показать больший участок раннего средневековья», — добавил Александр Грищенко.

По его мнению, первоначальный проект реставрации был хороший. К сожалению, его реализацией занимались не совсем специалисты, по большей части, строители и администраторы. В результате чего только не нагородили на городище.

Нет повести печальнее в Шымкенте, чем «реставрация» его исторического центра

Доктор исторических наук, профессор Южно-Казахстанского государственного педагогического университета Александр Подушкин считает, что городище Шымкент, как историко-культурный объект мирового масштаба, однозначно не тянет на включение в список ЮНЕСКО ни по каким параметрам.

«Цензура не позволяет высказать точно, что я думаю о том, как и о тех, кто все это сотворил с уникальным историческим памятником. Этот железобетонный новодел — просто ужас. Реставрация памятника — это воссоздание, насколько они нам известны,  древних технологий  изготовления того же кирпича, формы фортификационных сооружений и множества деталей, которые выясняются в результате кропотливой работы археологов, историков. Ничего этого на городище Шымкент не сделано. Сделано ровно наоборот. Даже желания заходить внутрь не возникло после всей этой «реставрационной» вакханалии. Видел только бетонные стены с прилепленной кое-как  плиткой», — высказался Александр Подушкин.

Профессор отмечает, что если этот памятник вынесли на включение в список ЮНЕСКО, то должна быть предельна достоверная реставрация.

«Единственный позитивный момент всего этого — наконец-то ликвидировали большую свалку в историческом центре города и снесли Нахаловку. Правда, только малую ее часть. Двух- и трехэтажные особняки, которыми застроены территории шахристана и рабата вокруг крепости, остались неприкосновенными. Между прочим, кто-то же выдавал их владельцам акты на землю и разрешение на строительство прямо на территории исторического памятника, пусть и местного значения. Откуда «реставраторы» вытащили эти одетые в плитку башни-полупилоны? Где они видели в средневековой архитектуре Азии такой кирпич? Средневековый кирпич — плоский, 3-4 сантиметра, с толстым слоем межрядного раствора, а у них плитка. Перечень даже не ляпов, они случаются и у других, а откровенных грубых нарушений всех канонов реставрации исторических памятников, даже продолжать не хочется», — говорит он.

Доктор исторических наук считает, что подобные проекты по сложившейся у нас практике изначально ущербны и требуют больших бюджетных вложений.  

«Меркантильный мотив доминирует над всем прочим — исторической достоверностью, восстановлением древних технологий и т. д. В 16-18 веках, которые как бы пытались донести до нас при создании «Шым қала», точно не использовали стальную арматуру, бетон. За то, что с шымкентской крепости помойку, наконец-то убрали, городским властям, конечно, низкий поклон. Но при чем здесь ЮНЕСКО? Если они это всерьез, то придется сначала все приводить в соответствие с международными научными стандартами. А после того что здесь наворотили, это новые сотни миллионов тенге из бюджета. Возраст Шымкента — отдельная грустная песня. По такой «методике», которой пользовались авторы идеи, можно и три и 10 тыс нарисовать.  Сколько закажут. Академик Байтанаев уже презентовал очередное  «уникальное открытие», не скупясь отмерив Туркестану 3 тыс лет. Намек на очередное освоение бюджетных средств. Половину разворуют, на оставшиеся сляпают очередной новодел», — уверен Александр Подушкин.

А почему только 3 тысячи? Профессор иронично отмечает, что можно докопаться до культурных слоев нижнего  палеолита где-нибудь в окрестностях города и объявить, что он здесь стоял еще 600 тыс лет назад. Он считает, что определение возраста городов по археологическим источникам — научный бред. Во всем мире он определяется исключительно по письменным. Современные города разрослись в десятки, сотни раз. На их территории обязательно будут археологические объекты, не имеющие отношения к самим городам.

На «реставрации» заработали все

С оценкой возраста городу 2200 лет не согласен и историк, журналист Владимир Привалов.

«Что это вообще было?! В чистом виде наши понты и попытка закрепления конъюнктурной версии истории официально подтвердить на международном уровне высосанный из пальца  возраст Шымкента — 2200. Академическая история не это подтверждает. Как и с Туркестаном, отсчитали от находок в сакских курганах. По всей Великой степи этих курганов сотни. Если делать заключения о возрасте городов по находкам из могильников, надо и Арысь причислить к трехтысячелетним городам, хотя  станция там построена в 1904 году, а статус города Арысь получила в 50-е годы прошлого века. Во всем мире возраст городов определяют по письменным источникам, подтвержденным археологическими данными. Только мы впереди планеты всей! Артефакты, найденные на городище Шымкент, на сегодня не дают полной картины. Тем более что обнаружены они не в результате комплексного археологического обследования, а в пробном  шурфе. Чтобы установить, когда здесь возник город, нужно проводить полноценные раскопки и открывать конструкции нижних культурных слоев. Даже в «Зафар-наме», где Шымкент упоминается впервые в связи со стоянкой обозов армии Тамерлана, он называется не городом, а поселением между Сайрамом и Шашем», — поделился Владимир Привалов.

Историк отмечает, что условия междуречья Кашкар ата и Бадама отлично подходят для поселения. Люди здесь жили издревле, но это не значит постоянно. В исторической науке есть четкое определение, что такое город. Достаточно заглянуть в справочники. Есть села действительно с многовековой историей, такие как Карнак и Сузак. Но их не относят к городам.

«Не в обиду архитекторам, живым и мертвым, прослеживается тенденция: все акимы — архитекторы, историки, археологи. А для воссоздания полноценного памятника, кроме макета и одобрения акима, нужны ученые. Насколько я знаю, таковых на стадии концептуального решения по «реставрации» шымкентской крепости не было. Институт археологии занимался только раскопками, практически охранными работами, которые проводятся перед застройкой территории. Казреставрация выполнила свой отрезок работ. На каждом этапе и у каждого исполнителя  целью было не восстановление памятника, а освоение отпущенных денег. С этим все справились на пять», — добавил журналист.

По его мнению, теперь лучше здесь больше ничего не делать. 

«Но ведь смогли же на Култобе все сделать по науке! Провели частичную реставрацию некоторых объектов, консервацию в том виде, в котором они обнаружены. Мы не можем сегодня знать, как это все  выглядело. Можем более или менее точно восстановить только кокандский период. По рисункам, планам. Все, что раньше можно было только раскопать, и законсервировать как есть. Не надо исторических фантазий. Единственный плюс проекта «реставрации» шымкентской крепости — на нем заработали все. Ученые, строители, свои копейки получили даже рабочие, кроме туристов и самих шымкентцев. Памятник угробили напрочь», — заявил Владимир Привалов.

Как туристический объект, цитадель представляет собой образец безвкусицы и бездарности. Люди, посещавшие Бухару, Самарканд, Ургенч, Хаджент и Тараз, вряд ли станут тратить время на осмотр этого жуткого новодела.

Фото Игоря Лунина