Жизнь без прикрас, или Как жители 39-го разъезда в Астане добровольно остались в «заброшках»

У 39-го разъезда не осталось даже надежды, ведь женщина с таким именем переехала в город еще в 2020 году. Но, прочитав наш репортаж о том, что на разъезде нет ни намека на жизнь, Надежда забила тревогу: жизнь там есть.

«Многие переехали еще в 2020 году, а они остались. Нас снесли быстро, был большой ажиотаж. В августе предупредили о сносе. Кто был согласен на квартиры, тот получил ключи в сентябре-октябре. Нам дали компенсацию, чтобы мы тоже переехали. У них не до конца были готовы документы. А потом про них совсем забыли. Они люди тихие, скромные, говорят, что к ним никто не приезжает.

 

Пожалуйста, осветите эту проблему, потому что люди живут в нечеловеческих условиях. Там нет ни магазинов, ничего, а зимой вообще заметает единственную дорогу. Хорошо, что к ним ездит 24-й автобус. Однажды дорогу замело так, что дети в школу не могли попасть. Автобус в такой буран тоже не курсировал», — обратилась в редакцию бывшая жительница разъезда.

Конечно, зимой у полуразваленного района вид был очень мрачным. Первый встречающийся барак стоял без окон и дверей, а внутри одноэтажного дома на несколько хозяев царили тьма и беспросветность. Представить было сложно, что в сохранившейся части дома действительно живут люди.

Журналист NT прогулялась по остаткам района в надежде застать местных дома хотя бы в этот раз.

Недалеко от крайнего дома в траве работал мужчина. Он категорически против предложенной квартиры в Жағалау и переезжать отказался сам. Степному человеку в квартире делать нечего, вот и сейчас Михаил Гордийчук проводит на улице за работой.

«Мы тут родились, переезжать не хотим. Город все равно рядом. Мы туда (в Жағалау — прим.) ездили, смотрели, нам не понравилось. Те, кто хотел, уехали, а теперь плачут. У нас здесь свежий воздух, все продувает, а там никуда не выйдешь. Мы тут, короче, жить будем!» — с ноткой гордости обозначил мужчина.

Понять мужчину тоже можно. Те, кто всю жизнь прожил в собственном доме, в квартире будут ютиться и чахнуть от безделья. Даже если это будет квартира на первом этаже, своего дома на земле она не заменит.

Местных не пугают ни заброшенные соседские дома, ни нефтебаза рядом. Хотя жизнь здесь — дело сомнительное и небезопасное. Удручает ситуацию еще то, что в город с разъезда ведет всего одна дорога, проходящая мимо нефтебазы, и в случае возгорания жители останутся в ловушке. Стать жертвами таких обстоятельств местные не боятся, у них уже выработался иммунитет.

«А как люди там работают и живут? Те, которые на окраине города дома себе понастроили, как они живут?» — вопросом на вопрос ответил Михаил Гордийчук.

В просторном дворе бегает детвора, все лето здесь у них настоящее раздолье. Оксана Дик — одна из немногих, кто тоже отказался переезжать навстречу новой жизни.

«Документы у нас есть, но мы не хотим сами. Ну что они могут нам дать? Мы здесь родились, мы здесь привыкли. За те копейки, что они дают, мы ничего не купим. У меня двое детей, я воспитываю их одна, и если что-то нужно срочно, то у меня здесь рядом живет дядька, он никогда не откажет», — говорит женщина.

Илья и Кирилл Дик учатся в средней школе №21 по Кемеңгерұлы, 4. В случае заметенной дороги есть трактора. Жить им здесь нравится, хоть из друзей у них есть только они сами, но мальчишки совсем не скучают и всегда находят, чем заняться. Например, собирать медь. Полным пакетом металла дети похвастались журналисту NT.

Не страшна жизнь и среди разрушенных домов.

«Здесь тишина, никто не ходит, никто никого не трогает. Иногда полиция приезжает, стоит, контролирует», — поделилась Оксана Дик.

Как уверили журналиста NT местные, никаких нечеловеческих условий для жизни у них нет и остаться жить на окраине был их выбор, которым они довольны.

Фото ИА «NewTimes.kz»