Время идет, мир меняется и рамки стираются. Благодаря стертым границам люди сегодня могут погружаться в любую культуру и религию. И, вопреки уже устаревшим стереотипам, в христианство в Казахстане обращаются и сами казахи. Корреспондент ИА «NewTimes.kz» побеседовала с мужчиной и женщиной и узнала, почему они не нашли себя в исламе и отдали предпочтение христианским конфессиям — православию и католицизму.
Алина, 28 лет, католичка, работает переводчицей:
«Я росла, зная, что я мусульманка. Мои родители очень верующие и религиозные люди. Меня не заставляли надевать хиджаб, конечно, но мы всегда ходили в мечеть, мои родители читали намаз, Новый год в нашем доме не праздновался. Я не сопротивлялась, потому что на меня не давили. Но отец говорил, что когда мне будет 18, меня сосватают с сыном соседей, тоже мусульманской семьей. Мы родом из Атырау.
Когда мне было 16, я напросилась к однокласснице на день рождения. Поручились ее родители, но они нас оставили одних дома. Конечно, сразу появился алкоголь, а я до того момента никогда спиртное не пробовала. Меня уговаривали, а когда отчаялись, кто-то подлил мне водку в сок. Мы танцевали и играли, и я запыхалась и в какой-то момент залпом все выпила. Потом только поняла, что проглотила, а через пару минут меня развезло. В общем, не вдаваясь в детали, меня напоил мальчик классом старше, а потом воспользовался моим состоянием. Через две недели я узнала, что у меня венерическое заболевание. Узнала об этом и мама, которая потащила меня к гинекологу после моих жалоб: я-то не знала, что происходит.
Дома мне потом устроили мощную выволочку. И отец сказал, что больше не хочет меня видеть, потому что я опозорила всю семью. Меня отправили к дальним родственникам в аул до наступления совершеннолетия. В маленькой сельской школе я доучилась и каким-то чудом поступила по гранту на факультет иностранных языков в Караганде. Я решила обрадовать родителей. Приехала к ним, а отец, увидев меня на пороге, стал кричать и говорить, чтобы я «не грязнила их дом». Мама просто промолчала.
Я плакала целый месяц, каждый день. Мне было так больно… я надеялась, что они отправили меня в аул, чтобы наказать и чтобы рядом был контроль и никаких отвлекающих факторов. А оказалось, что они действительно больше не хотели видеть меня. Я перестала плакать и решила, что не хочу родителей, которые готовы отречься от меня, тем более из-за такой ерунды.
Так я сменила имя и стала Алиной, но поняла, что хочу сделать что-то, от чего родителям было бы больно. Я ведь знала, как важен для них ислам. Тогда я отправилась в католическую церковь. Пришла и охнула — так там было красиво. Я села в углу, послушала службу, понаблюдала за людьми вокруг. Когда уходила, ко мне подошел священник. Он стал расспрашивать, что меня тревожит и не хочу ли я поговорить с ним.
Он уделил мне немало времени, я рассказала ему чуть ли не всю свою биографию. Наверное, меня подкупило это внимание к постороннему человеку. Он предложил мне прийти в воскресную школу, чтобы больше узнать о католиках. Я пришла с огромным списком вопросов. И, к счастью, меня не оттолкнули, а такое иногда бывает среди священников любой религии. На мои вопросы постарались дать развернутые ответы, которые еще сильнее пробудили во мне интерес. А бабушка-прихожанка даже подарила Библию.
Три месяца я тщательно изучала все, что нашла о католической церкви, и прочла Библию. У меня был больше научный интерес, я хотела понять, как все устроено, но вдобавок это дало мне утешение. Ну и сейчас я еще думаю, что люди, которые оберегали меня и отвечали на вопросы, по сути, заменили родителей, поэтому мне было там легко.
Потом я решила покреститься. Когда я пришла и сказала об этом святому отцу, он сразу спросил меня: «Ты точно готова? Для чего ты это делаешь?» И я вспомнила, как изначально решила демонстративно отправиться в церковь, чтобы задеть родителей. Но к тому моменту это желание уже напрочь пропало и даже казалось смешным. Я поняла, что вера и церковные люди стали моей опорой, а я хочу стать частью этого мира. Без фанатизма, но с полной самоотдачей. Я хочу служить Богу и людям, чтобы моя жизнь была прожита не зря.
Я хочу, чтобы мои соотечественники, читая эти строки, учитывали: я не сравнивала религии, а просто искала свое место. Мне нужно было найти пристанище, убежище для своей одинокой души. Ислам — чудесная религия, в своем оригинальном изложении она бесконечно добрая. Но просто мне не нашлось в ней места. А здесь нашлось.
В этом году будет 10 лет, как я стала католичкой. Я вышла замуж, мой супруг тоже католик. Религия не стала смыслом моей жизни, но стала ориентиром и путеводной звездой, которая всегда подскажет верную дорогу. А родителей своих я простила. Каждый живет так, как может».
Тимур, 39 лет, православный, работает инженером и владеет бизнесом:
«Сразу скажу: я не глубоко религиозный человек. И это, наверное, странно немного: большинство людей, выбирающих, скажем так, нестандартную религию, обычно погружены в нее по уши. Но в моем случае все прозаичнее.
Моя мама — русская, отец — казах. Отец намаз не читал, но в мечеть изредка ходил. А мама церковь очень любила. Я же сторонился и того, и другого.
Когда мне было 32 года, у меня нашли рак. Вы наверняка слышали шутки о том, как мужчины тяжело переносят болезни (смеется). Естественно, это вызвало у меня ужас, страх и переживания. Я стал апатичным и много думал: за что мне эта болезнь? Чтобы что? Походы к психологу только вызывали раздражение. Потом я пошел с отцом в мечеть, но каждый раз, понятия не имею, почему, мне становилось там не по себе. Я понял, что это не мое. В один день мама сказала: «А пойдем со мной на службу ради интереса?» Как раз Пасха была, и мы пошли на ночную пасхальную службу.
И знаете, что случилось? Я разрыдался. Я плакал как маленький и, кажется, перепугал всех, кто стоял рядом. Думаю даже, что меня было слышно сильнее, чем басовитый голос батюшки и звон колоколов.
На следующий день я пошел в церковь опять и попросил священника пообщаться со мной. Рассказал ему свою историю, а он предложил мне для начала просто посидеть на скамейке и прислушаться к чувствам. Целый час я сидел и как завороженный смотрел то на свечи, то на иконы. Я сам не верил в это чувство, но понял, что это мое место, что там мне спокойно.
Моя мама годами ходила в церковь, и мне не надо было искать ответы на стороне — они всегда были рядом. Просто она не хотела лезть с ними ко мне, не дождавшись вопросов. В итоге мы с мамой стали такими друзьями! Я стал часто ходить к ним в гости, мы пили чай и беседовали с родителями. Отец тоже отвечал на мои вопросы, и, по сути, я убежден, что религии не отличаются друг от друга. У каждой из них в основе все самое светлое и чистое. Но просто церковь оказалась, как это говорят сейчас, местом силы.
Четыре года упорного лечения дали плоды, несмотря на мой бесконечный страх смерти. У меня наступила ремиссия. Я покрестился, закончилась болезнь, завершились и вопросы, ответы были найдены, я определился с целями своей жизни, вдобавок встретил чудесную девушку в церкви и женился на ней. Но церковь из моей жизни не ушла. Я не могу назвать себя сверххристианином. Я, увы, не посещаю каждую воскресную службу и не хожу постоянно на причастия. Но зато я помогаю тем, кому тяжелее, не осуждаю и стараюсь быть человеком. А в церковь хожу по велению души и сердца, и она всегда отвечает мне взаимностью.
Напоследок вот что хочу сказать. Наверняка после этого материала в его героев полетят камни, почему я и не захотел делиться своими фото. Я помню, как нырял в прорубь пару лет назад на Крещение, а потом мое фото оказалось в соцсетях. Я и не думал, что когда-то получу столько проклятий просто за свой выбор и за свою личную жизнь.
Так вот, друзья, запомните, если казах выбрал другую религию или вовсе остался атеистом, он никого не предал. Не нацию, не ислам. И мое православие не мешает мне быть патриотом, гражданином Казахстана и казахом. Казах, как и любой другой, может быть любой религии, лишь бы жил по совести».
