Дело об «Астана LRT»: Почему следствие не возбудило дело на брата Талгата Ардана

Примечательно, что в отношении них уголовное дело прекратилось в январе 2020 года, за несколько дней до завершения «в связи с деятельным раскаянием» (ст. 65 ч. 1 УК РК). Тогда Акбаева и Сванбаев пришли в органы следствия с явкой с повинной и заплатили по 15 млн тенге. Почему была возмещена именно эта сумма, никто из них пояснить не смог. Цифра действительно странная, если учесть, что обвиняли их, как и остальных участников дела, в хищениях 5,7 млрд тенге. Кроме того, непонятно, почему в платежных документах получателем этих 30 млн является антикоррупционная служба, а не ТОО «Астана LRT» или акимат Нур-Султана (потерпевшая сторона по делу). 

Адвокаты подсудимых несколько раз в суде заявляли: свободу Акбаева и Сванбаев получили не только за раскаяние. Они дают показания против определенных людей – представителей подрядных организаций Ачилова и Абдыхамитова.

Читайте также: Дело об «Астана LRT»: Что рассказала бывшая любовница подозреваемого

Мы уже писали о показаниях любовницы Талгата Ардана. Ее сведения не стыковались со словами других свидетелей. История о том, как она два месяца жила за границей на зарплату 320 тыс тенге, нам показалась фантастической. Вопросы возникли и по истории с квартирой, которую она оформляла на Сванбаева. При этом женщина рассказала, что именно ей передавались откаты, но деньги себе она не брала, а передавала Улугбеку Ачилову. Правда, кроме нее, этот факт подтвердить никто не может.

Как закрыли дело. Показания из зала суда

– В отношении вас было прекращено уголовное преследование. Согласно материалам уголовного дела, вы обналичили и передали Акбаевой 95 млн 184 тыс тенге. Из них вы с ней возместили порядка 15 млн. Кто вернет за вас остальное, если вы вдвоем вину признали? – спросила на судебном заседании у Сванбаева адвокат Хамида Айткалиева.

– Не могу ответить.

– Как не можете? Остальное за что вам списали? – спросила защитник.

– Возражаю, деньги были переданы, с этих денег не установлено, что получал Сванбаев, – вмешался в допрос прокурор.

– Возражение снимается, – решил судья.

– Кто вам сказал, чтобы вы возместили 15 млн? – спросила у свидетеля Айткалиева.

– Не помню.

– Когда вы решили, что вы вернете только 15 млн? – продолжила адвокат.

– Когда я пошел с раскаянием, признался, что готов возместить часть ущерба, – ответил Сванбаев.

– Когда вы пришли с раскаянием? В постановлении указано, что имела место явка с повинной. Это происходит тогда, когда орган уголовного преследования еще не знает о том, что вы совершили преступление, – пояснила Айткалиева.

– В ноябре–декабре 2019 года, – ответил он.

– Прямо перед прекращением?

– Наверное, ноябрь. Я все рассказал, предоставил все документы, содействовал.

(…)

– Не следователь ли обозначил сумму 15 млн тенге? – спросил свидетеля адвокат Абишев.

– Возражаю. Не имеет отношения, – вмешался прокурор.

– По данному уголовному делу создан прецедент. У всех фигурирует сумма 15 млн тенге, – пояснил адвокат и его поддержали коллеги.

– Вопрос снимается, потому что при оглашении материалов дела разберемся, – заявил судья.

– Кто озвучил сумму 15 млн? – еще раз спросил Абишев.

– Не помню, – ответил Сванбаев.

Читайте также: Дело об «Астана LRT»: Что рассказала бывшая любовница подозреваемого

Чем занимался Сванбаев в «Астана LRT»?

По словам Сванбаева, с Талгатом Арданом до 2012 года он близко не общался, с его женой и детьми не знаком, в гости к двоюродному брату не ходил. Их связывали только рабочие отношения, которые начались вместе с проектом «Астана LRT», когда Ардан попросил предоставить переводчиков для перевода документов и деловых встреч. Так появилось ИП «Сауат», которое впоследствии переименовали в ИП «Сванбаев». В 2013 году свидетель зарегистрировал на себя ТОО «Сат Сауат» – объемы работ стали больше, суммы по договорам – солиднее. К слову, таких ТОО было несколько. По признанию самого Сванбаева, это было сделано, чтобы «облегчить налогообложение». Кстати, по его словам, он лично договоры с переводчиками не составлял. Да и его собственный договор ему предоставили в ТОО «Астана LRT» с зарплатой 400-500 тыс тенге (в зависимости от объема работы).

Другая компания Сванбаева, ТОО «Сатти», занималась клинингом (2014 год). 40% отката свидетель передавал Акбаевой с каждой своей фирмы.

– К нам поступила сумма за первый месяц. Ардан сказал, что нужно 40% вернуть. Я не спрашивал почему, согласился. Он сказал, что их надо отнести в отдел кадров. Я так и поступил. Так строилась работа по всем договорам. Однажды, когда я пришел с деньгами, следом зашел незнакомый мужчина. Меня попросили выйти. Когда вернулся, узнал, что это был Ачилов. Контактов у меня с ним не было, – рассказал свидетель в самом начале допроса. 

– Как передавались деньги? Где? При каких обстоятельствах? Кому? Когда? – продолжил прокурор.

– Когда подписывались акты, заказчики перечисляли на расчетный счет компаний деньги строго по акту. После я высчитывал 40%, снимал в банке и отдавал в отдел кадров, Айжан Акбаевой.

При этом он отметил, что женщина никакого отношения к его компаниям не имела. Хотя, по данным уже выступивших в суде свидетелей (переводчики, бухгалтер ТОО «Нур-Трейд», секретарь Ардана в «Астана LRT»), именно Акбаева (тогда она была Кайнеденовой) являлась собственником переводческих и клининговых компаний и подписывала акты выполненных работ от компаний Сванбаева и ставила печать.

– Вы передавали печать Кайнеденовой? – спросил Улугбек Ачилов.

– Нет.

– Как тогда?

– Может, она ставила печать своей компании? – предположил Сванбаев.

– Нет. Мы говорим сейчас об актах выполненных работ между вашей компанией и ТОО «Нур-Трейд».

– Я такого не помню, – ответил свидетель.

По словам свидетеля, он передавал 40% Акбаевой, а остальное перечислял на налоги, зарплату переводчикам и себе, текущие расходы. Бухгалтерский отчет он вел сам, сдавал налоговую отчетность, готовил счет-фактуры и акты выполненных работ. По данным банковских выписок, Сванбаев снимал все 100% денег со счетов.

– Передача денежных средств: когда, какие объемы? Сколько по каждому ТОО? Велся ли учет? Кто записывал? Куда Акбаева передавала эти деньги? Сколько вы ей передали? – спросил прокурор.

– Сумму не помню, это не фиксировалось. Заказчик знал, сколько составляет 40%, я просто рассчитывал, каждый месяц относил Акбаевой. Кому отдает – не спрашивал. Потом она сказала, что это Ачилов. Как распоряжались – не знаю, – повторил Сванбаев.

– С чего вы решили, что Ачилов забирает?

– Я был свидетелем, когда он заходил, меня просили выйти.

– Кто просил? Кто присутствовал? – уточнил обвинитель.

– Акбаева, в ее кабинете. Она попросила. Я спросил, кто это. Она сказала, что это Ачилов и он забирает, и просила никому об этом не говорить, – ответил Сванбаев.

(…)

Позже на эти же вопросы адвокатов Сванбаев ответил, что деньги передавал лично Акбаевой, ни разу не видел, чтобы она их отдавала кому-либо, лишь однажды, когда он столкнулся с Ачиловым в ее кабинете.

– От кого вы узнали, что Ачилов забирает эти 40%? – спросила Сванбаева адвокат Жаншуакова.

– От Акбаевой, – ответил он.

– Сами лично видели, как он брал их, считал?

– Нет.

– Вам известно только со слов Акбаевой?

– Да.

– Зачем ему эти деньги передавались?

– Не знаю.

– Кто-нибудь как-нибудь зависел от Ачилова?

– Кто? Я?

– Да, вы, Акбаева?

– Я – нет, насчет них не могу утверждать.

Кроме того, Сванбаев сообщил, что кабинет Акбаевой находится посреди общего пространства (open space), стекла в нем мутные, с прозрачными полосками, через которые все видно. Он также заявил, что встреча была в начале совместной работы, после подписания первого акта выполненных работ в 2013 году (Ачилов стал директором ТОО «Нур-Трейд» в апреле 2014 года). При этом лично он знаком с ним не был, а договор на оказание услуг подписывался без него.

Читайте также: Суд отказался вызывать кабинет министров в качестве свидетелей по делу об «Астана LRT»

Прокурор спрашивал и про другого подсудимого, Даурена Абдыхамитова. Сванбаев сообщил, что лично не знаком, видел его только в офисе.

– Где-нибудь встречались с ним, контактировали? Поручения исполнял Ардан с участием Абдыхамитова? – спросил прокурор.

– Не встречался. Был один звонок от Ардана с просьбой. Он сказал, что мне привезут документы, которые я должен передать его другу Даурену. Я уточнил, нет ли там ничего противозаконного, он сказал: «Нет, просто нужно передать». Мне позвонили с незнакомого номера, спросили, где я нахожусь, и предупредили, что подъедут. Приехавший передал мне пакет и сказал, что сейчас подойдет человек, которому нужно отдать.

Когда тот уехал, я посмотрел содержимое пакета, внутри находились доллары – 10 пачек банкнотами по 100 долларов. Я понял, что это 100 тыс долларов. Через минут пять мне позвонил другой человек, сказал, что в красной футболке будет стоять у ТЦ «Сарыарка». Я передал ему пакет, не здороваясь, не представляясь. Все. Через 10 минут перезвонил Ардан, сказал, что эти деньги передадут Даурену для решения его вопроса, – рассказал Сванбаев.

– Даурен – это кто? – уточнил прокурор.

– Как я понял, Абдыхамитов.

– Когда это было? Время?

– Лето 2018 года, днем, часа в 2.

– Значит, эти деньги адресовались Даурену?

– Да, со слов Ардана.

– Для чего, пояснял?

– Для разрешения вопроса его преследования.

Позже, когда к допросу свидетеля приступили адвокаты, Сванбаеву  задали вопрос: «Если у вас с Арданом не было близких отношений, зачем он так с вами откровенничает, рассказывает, что у него есть друг Даурен и о желании дать взятку?»

– Я не знал, что придет другой человек, пока мне не позвонили, – ответил свидетель.

– Какая была необходимость ему докладывать, что он собирается дать взятку? Я правильно поняла? Вы даже жену не знаете, а тут такие откровения.

– Это была большая просьба с его стороны. Я насторожился, спросил, все ли правомерно.

– То есть вы 40% постоянно отдаете откаты и тут вдруг насторожились из-за какого-то пакета? Или вы думали, что 40% носите на законных основаниях? – уточнила адвокат.

– Нет. Это был просто звонок: «Привезут – передай».

– Зачем докладывать вам, что это для Даурена, «чтобы решить мои вопросы»?

– Потому что я не сразу согласился. Он просил, – ответил Сванбаев.

(…)

Заседания продолжаются. Судья игнорирует журналистов и не подключает их к приложению Zoom, с помощью которого и проходит судебное разбирательство.