Парни с «перцовками», мужчины с барсетками и необычные букеты: Митинг феминисток в Алматы глазами активистки и журналистки NT

Утром я увидела сообщение от подруги с просьбой прийти на митинг пораньше со скрином записи во Вконтакте группы «Антифеминизм и -ЛГБТ». Это те самые парни, которые мешали проводить нам акцию против сексуального насилия на Арбате 18 числа прошлого месяца.

Я помню их угрозы, преследование в социальных сетях. Я ощутила бессилие, и утро не задалось.

Но к тому времени, как я подошла к месту проведения, полиция уже задержала 4 парней в масках и очках, у них обнаружили перцовые баллончики. Я узнала по фото одного из них.

 Фото: Юна Коростелева

Люди только собирались. Я видела мужчин с барсетками, снимающих происходящее на камеру, кто-то просто подозрительно осматривался и наматывал круги вокруг участников, еще двое сидели на скамейке и разговаривали с кем-то по телефону. Было неприятно на них смотреть, но мы привыкли, что «барсеточники» на каждом таком мероприятии. Прохожие, казалось, даже не обращали внимания на то, что происходит в сквере, просто проходили мимо.

Полицейских было всего несколько человек. Намного меньше, чем на санкционированном митинге Альнура Ильяшева.

Слышу, как участницы выкрикивают «Свобода, сестринство, феминизм!», «Долой патриархат!», «Прабабки терпели, матери терпели, мы не будем терпеть!» и радуюсь. Параллельно размышляю о том, что митинг разрешенный. Почему нам нужно разрешение, чтобы говорить о правах женщин?

У многих участников было с собой что-то фиолетовое: ленты, толстовки, шарфы, футболки, лак на ногтях, обувь и даже волосы. Фиолетовый — цвет феминизма.

Было приятно видеть знакомые лица, мы здоровались друг с другом, обнимались в знак поддержки. В такие моменты я чувствовала себя в безопасности. В митинге, по моим подсчетам, участвовало около 250 человек. В их числе известные блогеры Мадина Мусина и Мурат Данияр.

Одна за другой выступали спикерки, говорили они и на русском, и на казахском языках.

Мужчина впереди меня лет 40-45, слушая речь спикерки о том, как она несколько лет терпела побои и унижения от отца, повернулся с ухмылкой, покачал головой в знак несогласия с девушкой и ушел в толпу. В тот момент мне стало обидно, и меня начало триггерить (обострение негативных эмоций из-за болезненной темы — прим.NT). Мне хотелось догнать его и спросить, с чем именно он не согласен.

Одна из речей, которая мне особенно запомнилась, была сказана активисткой Лейлой Махмудовой. Она держала плакат с надписью «Я, бл*ть, злая феминистка» и говорила о праве на злость. Я подумала: «О боже, а ведь правда, когда нам постоянно затыкают рот и указывают на место, как не быть злой? Злость — это естественная реакция на ущемление прав». Вспомнила, как в детстве часто подавляла свою агрессию. Мама говорила мне, что девочкам не идет быть злыми, девочки должны быть добрыми и не вступать ни с кем в спор. Поэтому, когда я чувствовала несправедливость и хотела показать свою злость, чаще всего приходилось эти чувства в себе подавлять. Я не виню маму, ее так воспитала бабушка, а бабушку — прабабушка...

Я прочла лозунги на каждом плакате: «Бьет значит сядет», «То, что касается одной — касается нас всех», «Обвиняя жертву насилия, вы позволяете насиловать других!», «Она сядет за самооборону, он не сядет за насилие».

Вдали заметила двух парней, один из них был в черной маске, другой, не скрывая насмешек, снимал все на камеру. Это выглядело жалко. На мой вопрос, представляют ли они какую-то группу или организацию, парни не ответили и продолжали смеяться. На противоположной стороне стояли двое парней из группы «Антифеминизм и -ЛГБТ», я их узнала, потому что именно они сорвали нашу акцию в августе. Меня снова начало триггерить. С ними разговаривал активист Олжас Кожахмет. Я сделала несколько фотографий и ушла. Полицейские стояли рядом и наблюдали.

Ближе к концу митинга мне подарили букет цветов. Но это был не обычный букет. На бумаге, в которую были завернуты гвоздики, напечатаны истории девушек, перенесших бытовое или сексуальное насилие. Мне бросился в глаза заголовок: «Сестры 4 и 5 лет». История насилия над двумя девочками 4 и 5 лет.

Митинг длился с 11 до 12 часов дня. После того, как организаторки зачитали резолюцию, мы начали поздравлять друг друга с первым «разрешенным» митингом феминисток за всю историю страны. Затем все медленно разошлись, и парк опустел.

Фото Нагашыбека Бекдаира