Сильный ветер и палящее солнце, пустующие пятиэтажки по соседству с жилыми домами, а еще много ворон и бродящих по улицам лошадей. Именно таким представляется приезжим Курчатов — некогда закрытый и секретный город ядерщиков и военных. Как и чем сегодня живет уникальный город Казахстана, узнал собственный корреспондент ИА «NewTimes.kz» Дмитрий Белов.
В этом году исполнилось ровно 30 лет со дня закрытия Семипалатинского ядерного испытательного полигона. История этого «ядерного щита» насколько богата и удивительна, настолько и страшна.
Строительство полигона начали 21 августа 1947 года. На эти цели выделили 18,5 тыс квадратных метров на территориях Семипалатинской, Павлодарской и Карагандинской областей. И уже 29 августа 1949 года впервые в СССР здесь было проведено испытание ядерного устройства.
Советские ученые-ядерщики прославили страну на весь мир успешным термоядерным испытанием. Тогда никто даже представить не мог, что по-настоящему Казахстан станет известным тем, что опять же 29 августа 1991 года указом Нурсултана Назарбаева полигон будет закрыт.
Почти за 42 года на Семипалатинском ядерном полигоне было произведено не менее 456 ядерных испытаний, от которых пострадало более 1,5 млн человек.
Город физиков-ядерщиков и военных
История самого Курчатова началась с военного гарнизона. Из-за особой секретности в разное время он назывался «Москва-400», «Надежда», «Берег». Только в 1947 году он получил статус города и был назван Курчатовым в честь выдающегося ученого, но еще долгое время был больше известен как почтовое отделение Семипалатинск-21.
Первопроходцам, а в основном это были военнослужащие и строители, пришлось нелегко. Суровые зимы, сильнейший ветер, казалось, делали жизнь здесь невозможной, а задачу построить современный и благоустроенный город просто невыполнимой. Первые годы люди жили в землянках, стены которых промерзали насквозь. До сих пор жители города рассказывают, что у многих солдат ночью волосы примерзали к кроватям, а бывало, что и пальцы отмерзали.
«Я здесь уже 47 лет живу, сам-то из Молдавии, сюда приехал служить в 17 лет. Когда распределяли, сказали, что поеду служить в Семипалатинск, я сразу давай узнавать, что это за город. Читаю: 200 тысяч населения, областного значения, крупнейший консервный завод — служить можно! Приехали в военкомат, а нам: «Нет, ребята, вам не сюда, а вон туда, в сторону землянок», — вспоминает сторожил города Виктор Бордей. — А там ни света, ни тепла, ни газа, слякоть, холодно».
По словам Виктора Бордея, уехать никогда не хотел, так и остался здесь жить, женился, а позже даже родителей перевез из Молдовы.
«Влияние полигона…. Когда служил, мы не думали об этом. У всех была одна мысль: мы укрепляем ядерный щит Советского Союза, это наш отпор Америке. О вреде и речи не было, пока Назарбаев не выступил и сказал, какой серьезный урон был нанесен природе, человеку. Конечно, обидно, что ничего этого не доносилось до нас. Я искренне был убежден, что так надо», — говорит сегодня Виктор Бордей.
Впрочем, прошлые годы с ностальгией здесь вспоминают все, кто хоть немного пожил в прежнем Курчатове. Развитая инфраструктура, магазины с деликатесами, которых не видели даже в больших городах, идеальный порядок в самом городке — это то, что запомнилось курчатовцам. Многие из них до сих пор со вздохом вспоминают прошлые годы, сожалеют о том, что пришлось пережить городку после того, как его покинули военные, и всячески избегают разговоров о своей работе, если она была связана с деятельностью полигона.
«Я родилась в Курчатове, помню, как стены тряслись во время взрывов, помню и как уезжали военные. Было ли страшно? Больше пугала неизвестность и было очень обидно. Никто не знал, что будет дальше? Очень больно сейчас видеть заброшенные дома, лошадей, которые бродят по городу, но уехать никогда не хотела, да и город меняется в лучшую сторону», — говорит жительница Курчатова Елена Казачук.
«Каким был город? Красивым, современным. Мы приехали в 1979 году, здесь было все: печенье московское, редкие консервы, тушенки-сгущенки на прилавках простаивали, в магазинах клубника в марте уже появлялась, ананасы продавали, даже молочная кухня была для грудничков», — вспоминает Зоя Лапшина.
«А с чего вы взяли, что здесь радиация была? Город с умом строили — учитывали розу ветров, поэтому никакого негативного влияния на население не было. Для меня те годы буквально раем на земле были. Сейчас? Да, город возрождается. Вы же видите, фонтан вон пятый, нет, десятый год не работает, но обещали, что запустят», — говорит Мария Степанчук.
Непростое наследство
Впрочем, закрытие полигона вовсе не означало его бездействие. После ухода российских войск остались разрушенная инфраструктура, зараженные земли, множество опасных радиоактивных объектов, которые даже не охранялись. Опять же, из Курчатова не уехали казахстанские ученые, которые готовы были работать и дальше. В общем, город продолжал жить, хоть и в очень непростых условиях.
Владимир Дмитропавленко приехал в Курчатов в 1973 году, после окончания Московского авиационного института, строить стенд для испытания ядерных реакторных двигателей. Говорит, американцы уже испытали прототип такого двигателя, в Советском Союзе он был только на бумаге.
«Мы здесь строили стенд «Байкал», на котором провели первые испытания прототипа ядерного ракетного двигателя. Учитывая, что был полигон, где испытывалось ядерное оружие, здесь и было выбрано место для строительства такого стенда. До сих пор существует объект этого строительства. В Национальном ядерном центре — два таких реактора. Один нерабочий, другой наш, тот, который мы создали», — рассказывает Владимир Дмитропавленко.
В Курчатове он прожил всю жизнь. Здесь женился, родились его дети, остался и после закрытия полигона, более того, был акимом в самые тяжелые для города 1997-2000 годы. На вопрос, есть ли чем гордиться в этот период, отмахивается.
«1997 год. Становление республики, денежная система только народилась, все сложно. А город — в плачевном состоянии. После ухода войск в городе вместо 20 тысяч осталось 8, а потом 5 тысяч населения. Проблем было много. Например, все инженерные системы раньше эксплуатировались военными — целые батальоны были, которые занимались тем, что топили, обеспечивали водой. А тут даже топить нечем. Сейчас вспоминаю, кажется, все время только и поглядывал на трубу котельной — дымит или нет? КНБ просил сопровождать вагоны с топливом. Страшно даже было представить, если вдруг не дойдет», — вспоминает Владимир Николаевич.
Жизнь в городок вдохнул приезд Елбасы. Он встретился с населением и заверил, что город будет жить. И, действительно, указ о создании Национального ядерного центра успокоил не только людей, но и сформировал новые направления для научной деятельности.
Среди многих остался в Курчатове и до сих пор живет физик-ядерщик Владимир Котов. В город он приехал после окончания Томского политехнического института специалистом по ядерным энергетическим установкам.
«Довелось поработать с удивительными, увлеченными, интересными людьми. Например, с президентом Академии наук Советского Союза Анатолием Петровичем Александровым — именно он подписывал одну из наших работ. Мы создавали реактор — прототип ядерных ракетных двигателей. Грубо говоря, для космического пользования. До сих пор работает», — говорит Владимир Котов.
Он уверен, что создание полигона тогда было просто необходимо.
«Давайте не будем лукавить, это была необходимость — суровая, железная, но без нее в те времена никуда. Кем бы мы сейчас были? Закрытие полигона? В тех реалиях, которые произошли с распадом Союза, Назарбаев поступил очень разумно, ничего здесь не скажешь», — размышляет физик-ядерщик.
Ученый хоть и на пенсии, но продолжает трудиться. Один из его проектов направлен на то, чтобы свести к минимуму потребности в добыче урана, другая разработка — об использовании солнечной энергии для космических полетов.
«Обидно, что отношение к науке изменилось. Вот у нас девушка была в одной из лабораторий, замечательно проводила расчеты нейронно-физических реакторов. Была на хорошем счету везде, а взяла и поехала делать тушь-ресницы, не знаю, как это называется. Так и осталась там. Вот вам и современные реалии», — с сожалением говорит Владимир Котов.
Полигон — в мирных целях
Закрытие полигона не означало бездействие. Его развитие по-новому началось с создания Национального ядерного центра в 1992 году. Его задачей стало изучение мирного атома, проведение экологических исследований и изучение безопасности объектов на территории СИЯПа.
Сегодня институты, входящие в состав НЯЦ, — это уникальные площадки, где изучается, насколько заражена территория самого полигона, пригодна ли она для хозяйственной деятельности.
«Уже в этом году закончатся комплексные исследования территории полигона, начатые еще в 90-х годах. Но и сейчас уже твердо можем сказать, что территория, там, где находятся испытательные площадки, не пригодна для дальнейшего использования, потому что там фиксируется высокий уровень загрязнения. А вот территория внешняя вполне подходит для хозяйственной деятельности — там фоновая концентрация иная», — говорит начальник отдела разработки систем мониторинга окружающей среды лаборатории НЯЦ Альмира Айдарханова.
30 лет на территории полигона не звучат взрывы, но наука продолжает развиваться. Атом теперь служит в мирных целях.
Развивается и город. Да, пугает целыми улицами пустых пятиэтажек, в которые превратилось некогда элитное жилье для военных и ученых. Обескураживает лепешками, оставленными лошадьми прямо на центральной улице, и обшарпанными зданиями. Удивляет размерами (говорят, весь Курчатов можно обойти буквально за полчаса), радует отсутствием полицейских (здесь уверяют, что преступности просто нет), приветливостью горожан и размеренной жизнью.
Фото автора
