Спецкоры «NewTimes.kz» Ольга Ибраева и Турар Казангапов съездили в Кызылорду и увидели, как выживают и умирают дети на родине казахского риса.
— Кімсіңдер? Журналист дейсіз бе?
По пыльной дороге в поселке Тасбогет нас встречают местные мальчишки. Загорелые уже в начале июня. Улыбаются и перешептываются. Самый старший —, ему лет восемь, первый решает заговорить:
— Қайдан келдіңдер? Астанадан дейсіз бе?
Мальчишки сразу обступили — здесь чужаков не бывает, особенно с камерой. Ребята повели нас, как на экскурсию, к своей "игровой площадке", а по факту это рухнувший сарай. Кругом мусор, выброшенная мебель и стройматериалы. Здесь, как мы поняли, дети проводят много времени.
Внутри этой развалюхи прятались две костлявые козы.
Месяц назад местные мальчишки похоронили друга. Ему было 11 лет — он не успел закончить пятый класс. Ребёнок 2014 года рождения решил искупаться в месте, где Сталинский канал пересекают два моста. Там опасное течение. Тело мальчика нашли только через два дня.
Ещё недавно Тасбогет числился посёлком, теперь это окраина Кызылорды. Сами кызылординцы считают эту местность одной из самых неблагополучных. А все потому что нет ни инфраструктуры, ни перспектив. Разбитые дома, дворы без площадок, дети — в пыли и, по сути, предоставлены сами себе. Отсюда стремятся уехать. Не то, чтобы в Астану или Алматы, но хотя бы устроиться на работу в самой Кызылорде, — в районах ее почти невозможно найти.
Здесь мы насчитали три футбольных поля — два из них с бетонным покрытием, больше похожим на автостоянку, чем на место для игры. Дома — двухэтажные, советского типа, многие из которых признаны аварийными.
На домах осыпаются фасады, разрушаются подъезды. Складывается ощущение, что ремонт здесь уже не спасёт — только снос. Тем не менее, кое-где видно попытки сопротивляться упадку: побеленные стены, свежая краска на перилах, ухоженные клумбы.
Когда-то в этих домах топили печи. Около восьми лет назад местные жители добились подключения к газу. Но в итоге какие-то дома забыли внести в список, какие-то подключили с нарушениями. Люди писали жалобы, спорили, обивали пороги инстанций. Сегодня газ есть у всех, но зимой, по словам жильцов, в некоторых квартирах всё ещё прохладно.
Но главная проблема далеко не в обветшалости. Самое тяжёлое в жизни местных — это подвалы, заполненные до потолка мутной дурнопахнущей водой.
Мы зашли в несколько домов наугад, и в каждом подвале нас встречал резкий, тошнотворный запах. Его невозможно передать ни словами, ни фотографиями.
Мы провели в этом смраде чуть больше часа, а местные живут с ним годами. Вонь из подвалов просачивается в квартиры, проникает в подъезды. В домах пахнет почти так же, как внизу. А вместе с запахом в дома летят мошки и комары.
Спросив у местных, обращались ли они за помощью к властям, получили чрезвычайно острую реакцию. С большим недовольством нам отвечали, что помощи они не ждут, рассчитывают только на себя.
«В подвале постоянно стоит вода. Мы её сами откачивали несколько раз, скидывались по 3–4 тысячи тенге с квартиры. Но она всё равно возвращается, настаивается и продолжает вонять на весь район. Наверное, это грунтовые воды, потому что с канализацией никаких проблем у нас нет, мы сами всё чиним», — рассказала Айым, жительница одного из домов.
О досуговом благоустройстве, по её словам, акимат Тасбогета даже не просят. Пытаются лишь добиться людских условий для жизни.
«Мы никому не жалуемся, что детских площадок нет или асфальта. Какая детская площадка, когда жить тут невозможно? Два года назад приезжали с телевидения, показали наш дом. После этого в акимате нам сказали, что он “в отличном состоянии”. При этом мы сами его покрасили снаружи. Потому что мы тоже люди, к нам гости иногда приходят, нам стыдно! А внутри то ничего не исправишь сам, и никто нам не помогает», — добавила она.
Местный аким Айдын Тыныштыкбай уверен, что людей когда-нибудь переселят в новые дома. Но произойдет это не сразу, а поэтапно. Так что жителям придется еще несколько жить в этих домах.
Однако местные жители официальные сообщения называют «байками». По их словам, процедура признания домов аварийными, а уж тем более переселения — идёт черепашьим шагом.
«Видимо, для того, чтобы не признавать наши дома аварийными, уполномоченные органы починили крыши. Да, они действительно протекали после осадков и топили квартиры на втором этаже, но подвалы, что неудивительно, после замены шифера остались заполненными. Почему-то нашу главную беду они игнорируют. После ремонта кровли нам сказали: живите, никуда переселять вас не будут», — рассказал Болат, житель дома №11.
Ну а так в Тасбогете все как у людей. У миллионов других людей по всему Казахстану, которые живут в аулах и пригородах. Врачей не хватает – потому что зарплаты маленькие. Дорогие плохие – потому что денег в бюджете не хватает.
«Вы довольны, что ваш поселок присоединили к городу?» — понимаем странность своего вопроса, но не можем не спросить.
«Довольны, не довольны. Меня не спрашивали. Многие как-то уже смирились что ли… Нет и нет. Ну, или все привыкли. Я вон после пандемии поехал в Европу клубнику собирать. Друг мой из Тараза предложил и я с ним подался. Нормально так заработал, кредиты все закрыл, а сейчас уже туда не попадешь. Визу не дают, а в Кызылорде – работы нет. Уехать не могу, я младший в семье, с родителями живем», — говорит таксист Асылбек.
Асылбек продолжает рассказывать про жизнь поселка, пока мы смотрим, какие фотографии нам удалось сделать перед тем, как вернуться в Астану.
«Со скорыми у нас тоже проблема. Мало машин. А больница — это, конечно, шок. Врачей толковых нет. Детей некуда сводить», — продолжает наш водитель.
О криминале жители рассказывают с неохотой. Иногда даже обижаясь, ревностно оправдывая регион. Особенно если интересуются неместные.
«У нас народ добрый, соседи друг с другом здороваются, у меня брат родной на заработках в Атырау. Я вот думаю может тоже туда переехать. Но родители вряд ли согласятся, тут все таки все свои, родственники есть. Ауылда не все так плохо. Многие – не пьют у нас, не любят у нас такое. Мечети у нас есть. Это же хорошо», — сказал нам напоследок Асылбек.
