Мансуру 15 лет, у него ДЦП. Ансару девять, у него синдром Дауна. Вместе они каждый день выходят во двор, где их ждут соседские мальчишки, чтобы поиграть в футбол. Родители признаются: такая дружба — большая редкость. Чаще всего их сыновей сторонятся.
На первый взгляд, это самый обычный двор в Астане: многоквартирный дом в серой отделке, а вокруг – стройка за стройкой.
На поле бегает Мансур. Ему 15, и у него ДЦП, поэтому левая сторона тела парализована. Болезнь проявляется в спастике. Мальчик может с трудом разжимать кулак и разгибать ногу.
Мальчики пасуют Мансуру осторожно. Пацаны скандируют ему: «давай, давай!». Каждому забитому голу Мансура радуются все, даже мальчишка, который стоит на воротах.
Мансур переехал с семьей в этот двор чуть больше года назад. Это его первое лето здесь. Его мама Алия говорит, что таких добрых и внимательных соседских мальчишек они раньше не встречали.
«Когда мы сюда переехали, Мансур выходил во двор и тянулся к детям. Он хотел с ними играть, а я каждый раз повторяла: не надо надоедать, не подходи лишний раз. Я говорила так, потому что не думала, что дети могут оказаться такими хорошими. Они своей открытостью разрушили установки, которые были в моей голове. Ведь ребенка с ДЦП многие боятся», – рассказывает Алия Алимова.
Мансур — не единственный «особенный» ребенок в этом дворе, мальчики еще дружат с Ансаром. Ему девять. У него синдром Дауна. Но дети об этом вслух не говорят. Для них он Ансарик.
Куралай Токышева, мама Ансарика, говорит, что доверяет ему и отпускает гулять одного. Его никто не обижает, ее сына никто не боится. Нет и косых взглядов, к которым женщина привыкла куда больше, чем к обычному человеческому отношению.
«Ансарик одним днем вышел погулять, вдруг мне звонят в домофон. Мальчики попросили выйти. Я выхожу во двор, смотрю, а они его окружили толпой. Оказывается Ансар решил перелезть через забор, и они буквально остановили его до моего прихода. Спасибо родителям за такое воспитание. Я говорю это, а у самой ком в горле подступает. Потому что не везде так. Поверьте мне. Далеко не везде», — рассказывает Куралай.
«Раньше мы жили в другом дворе. Помню случай, когда Ансару было всего четыре годика: к нему подбежал ребенок, чтобы поиграть. Рядом с этим ребенком была бабушка. Увидев моего Ансара она схватила внука за руку и увела в сторону. Ансар тогда не понял, что произошло, почему с ним не захотели поиграть. А я тогда подумала, что моего ребёнка никогда не примут. Вы не представляете, как было больно от этого».
По словам Куралай, именно во дворе, среди соседских детей, Ансар сделал то, чего долго не удавалось добиться на занятиях с логопедом, – Ансар начал говорить. Несмотря на то, что он учится в коррекционной школе, настоящая социализация, уверена мать, происходит именно здесь — рядом с друзьями.
С Мансуром, рассказывает его мама Алия, была похожая история: однажды с ними отказались ехать в лифте. По её словам, страхи у людей возникли после случая, когда 15-летний подросток с психическим расстройством напал на ребёнка и порезал ему лицо.
«ДЦП это не шизофрения. Многие люди с церебральным параличом живут полноценной жизнью — получают высшее образование, работают, занимаются искусством. Церебральный паралич иногда ассоциируют с полной неспособностью к обучению, однако когнитивные нарушения у людей с такой особенностью встречаются только в половине случаев — и их интенсивность бывает очень разной. Поскольку к церебральному причисляют очень разные состояния, а степень их тяжести может сильно варьироваться, единого образа «человека с церебральным параличом» просто не существует. Так же как люди с синдромом Дауна. Они снимаются в кино, диагноз не мешает им становиться чемпионами», – говорит Алия.
Мансур с первого класса учится в специализированной школе. Когда перед семьей встал выбор между общеобразовательной и коррекционной, родители выбрали второй вариант.
«Я работаю педагогом в коррекционном центре, работаю с детьми с РАС и ЗПР. Меня радует, что с каждым годом общество становится более открытым, — говорит мама Мансура, Алия. — Но я не хочу начинать инклюзию с собственного ребёнка: у нас уже был негативный опыт. Мне не важно, чтобы он умел читать или писать. Главное, чтобы ему было хорошо рядом со своими друзьями. У нас очень дружный класс, замечательные преподаватели и директор. Это школа в Коктале — пусть и на отшибе, зато комфортная и родная».
Чтобы пообщаться с ребятами, нам пришлось ненадолго отвлечь их от футбола. Самым шустрым оказался мальчик по имени Бейбарыс: он сразу, от имени всех друзей, попросил, чтобы на поле вместо резины постелили траву, — и тут же рассказал про своих друзей.
«Мансур часто с нами играет в футбол, а Ансар просто бегает по двору, но мы с ним тоже играем», — говорит Бейбарыс.
Постепенно к разговору подключились и другие мальчишки.
«Когда мы впервые увидели Мансура, он кричал нам: доп, доп! Мы спросили: “Ты хочешь играть?” Он ответил: “Да”. Мы приняли его в команду и играли на траве. Он так радовался — у него были такие эмоции! Теперь он наш друг», — делится Мадияр.
«Мансур — часть нашего двора. Как и Ансар. Мы все здесь одинаковые», — подхватывает Санжар.
Мамы мальчиков рассказали, что после публикации видео с их детьми с ними связались любители футбола и пообещали подарить ребятам новые бутсы.
