Корреспондент ИА «NewTimes.kz» побеседовала с казахстанкой, которая много лет назад отказалась от своего сына в роддоме. Женщина рассказала, что ее подтолкнуло к такому решению и почему она верит, что искупила свою вину перед сыном.
Редакция передает историю женщины в виде монолога и по ее просьбе не публикует личные данные.
«Когда я забеременела — мне было 18. На тот момент мы дружили с мальчиком год. Правда, заводить семью пока не планировали: маленькие же совсем, да и денег не было, я вдобавок одна жила в городе — как раз первый курс заканчивала. Родители у меня умерли, когда мне было 17 — попали в аварию. И фактически я была совсем одна, полгода до 18 лет я пожила у бабушки в деревне, а как сдала выпускные экзамены и встретила совершеннолетие — уехала. Благо, поступила на грант, я всегда хорошо училась. И как только я приехала в город — сразу познакомилась со своим парнем. Моя первая любовь помогла пережить утрату, мне уже было не так страшно. Но месяцев через 11 я стала замечать странные вещи: парень мог пропасть на 2 дня, куда-то делась его машина, а он сам стал скрытным. Сначала я просто думала, что он мне изменяет, но потом поняла, что дело куда серьезнее — увидела у него справку из наркодиспансера. Оказалось, что в 22 года он попал в больницу с передозом — увлекался синтетикой. Потом вроде как завязал, но, видимо, снова начал, на тот момент, к слову, ему было 25. Мне стало страшно. Знаете, я вспомнила, как ругают женщин, которые не уходят от мужей-тиранов. И тут я оказалась в похожей ситуации, а у нас ведь даже детей не было. Мне было некуда уйти: я жила в его квартире, ела его еду, жила за его деньги. Подрабатывала, конечно, но не было времени и опыта, чтобы найти работу с приличной зарплатой. Я поняла, что я не приспособлена к жизни совершенно. Было тяжело себе в этом признаться, но это так. А через неделю после пугающей находки я впервые почувствовала тошноту.
Какая девушка в 18 лет обратит внимание на такую ерунду? Я решила, что просто нужно перестать есть всякую дрянь. Но потом я набрала вес, казалось, что за пару дней. Стала отекать. Но я продолжала игнорировать это все — думала, как поговорить со своим парнем, и нужно ли расставаться с ним. Надвигалось мое 19-летие, и я решила, что мы пойдем вдвоем его праздновать, заодно и поговорим. Но он срочно уехал в другой город, и я с одной стороны расстроилась, а с другой — испытала облегчение. А по сути — просто трусила. На свой день рождения решила встретиться с подругой, а она первым делом спросила: «ты случайно не беременна?». И мне — в очередной раз — стало страшно. Вечером я сделала тест на беременность, и он оказался положительным. Сказать, что я запаниковала — ничего не сказать. Пыталась дозвониться своему парню, но так и не смогла. На следующий день пошла к врачу и лишилась дара речи — 18 недель. Оказалось, что у меня плод расположен таким образом, что живот особо не выпирает. То есть я уже давно была в положении. А делать аборт поздно. Не описать, что я испытала в этот момент. Я уже говорила о своей неподготовленности к жизни?
В тот же день вечером я решила, что все преодолимо, рожу, как-нибудь справимся — сама себя успокаивала. А потом приехал парень, и началась черная полоса в моей жизни. Хотя даже не началась, а просто продолжилась. В общем, он сказал, что ребенок этот ему не нужен, я тоже не нужна, да и вообще неизвестно, от него ли он. Я никогда не могла подумать, что такое может произойти именно со мной. И потом он меня выгнал. Беременную, без денег, будто между нами ничего и не было. Я пошла жить к своей подруге, взяла академ и работу на дому. Так и жила, пока не начались схватки — на 28 неделе. Меня забрали на скорой, а в больнице у меня начались преждевременные роды. Честно признаться, я надеялась, что ребенок не выживет — вот в тот момент у меня и зародилась эта жуткая мысль. Мне в итоге сделали кесарево, а на следующий день я написала отказную от ребенка. Меня долго «обрабатывали» все подряд, приходила психолог, соцработник, объясняли что-то про пособия, про долг, про то, что я все равно буду нести ответственность, про то, что нельзя просто написать отказную и все — если ты не хочешь забирать ребенка из роддома, кажется, тебя просто лишают родительских прав. Я даже и не помню всех этих механизмов уже, все было как в тумане. А потом я просто сбежала из больницы.
Подруге я сказала, что ребенок родился мертвым. До сих пор так и не призналась. Мне невыносимо стыдно за это, но никак не могу решиться. Но при этом она мне тогда помогла справиться с этим: нашла знакомого психолога, который согласился поработать со мной бесплатно. Оказалось, что у меня серьезные расстройства, я была в глубокой депрессии. Приходила в себя около года, но чем больше работала, тем больше успокаивалась. Ну, насколько это возможно. Периодически порывалась найти своего сына, но потом вдруг решила, что раз отказалась из-за невозможности дать ему что-то, глупо будет возвращать его в те же условия. Из университета меня благополучно отчислили, и я решила всю себя посвятить работе. Я брала любые подработки — официантка, уборщица, почтальон и так далее. Каждую лишнюю копейку откладывала на депозит. А потом переехала в квартиру, где жили еще 2 девочки, и с одной из них мы очень сдружились. В день, когда мне исполнилось 22, эта девочка предложила пойти на какую-то вечеринку, где играли джаз. И там я познакомилась со своим будущим мужем. Он — наполовину — русский, наполовину — итальянец, и давно переехал сюда из-за работы. Меня тогда удивило это сочетание национальностей, я кинулась расспрашивать, а он сказал мне: «Я еще никогда не видел столько боли в глазах молодой девушки». Я разревелась, и вот так «романтично» начались наши отношения.
Через полгода я вышла за него замуж, переехала к нему, а через 2 месяца узнала, что бесплодна — когда у меня принимали роды, было какое-то осложнение, о котором я не знала. Я думала, что меня бросит муж, но на этот раз мне все-таки повезло: меня действительно любили. Но я подумала, что это намек, и стала узнавать через знакомых, где мой сын. Втайне мечтала, что заберу его, представляла, как попрошу у него прощения, а потом мы станем жить, как ни в чем не бывало. Но было глупо об этом думать, тем более что я узнала — он уже давно усыновлен. Мой муж тогда уже был в курсе этой истории, и он сказал мне, что это будет нечестно — рассказать ему о своем существовании и испортить жизнь целой семье. А я в ответ предложила взять ребенка из детского дома. И, как ни странно, он согласился. И вот 4 года назад мы удочерили маленькую красавицу, от которой тоже отказались родители. И я не думала, что можно настолько сильно любить приемного ребенка. Мы с мужем недавно венчались в церкви и пообещали друг другу — что бы ни происходило в наших отношениях, мы всегда оба будем на стороне нашей Софи и будем делать все для ее счастья. Ей сейчас 11 лет, и я уже обдумываю, как буду просвещать ее и рассказывать об интимной жизни. Я надеюсь, что она никогда не совершит моих ошибок. А моя самая большая надежда, что моему сыну всегда будет хорошо в его семье. Глупо, но я верю, что чем сильнее я забочусь о Софи, тем лучше относятся к сыну его родители».
ИА «NewTimes.kz» ЗАПРЕЩАЕТ копировать и перепечатывать материалы агентства с пометкой «Эксклюзив», а также их фрагменты. ЗАПРЕТ распространяется на все зарегистрированные СМИ, а также паблики в Instagram.
