С начала 90-х Южно-Казахстанскую область возглавляли с разной степенью успеха разные люди. Сегодня югом страны железной рукой правит Умирзак Шукеев. Собственный корреспондент ИА «NewTimes.kz» Игорь Лунин поделился своим видением того, чем запомнился каждый глава региона.
Самая южная и густонаселенная область страны всегда вызывала у столицы повышенное внимание. Южане — одна шестая часть населения Казахстана. Часть очень активная и местами строптивая. Исходя из текущей ситуации и столичных настроений, акимов нам присылали когда для наведения порядка, а когда и в наказание.
За 30 лет в Южно-Казахстанской, а ныне Туркестанской области сменилось 10 акимов. Ощутимо меньше, чем в бывшем областном центре, а сейчас третьем мегаполисе страны — Шымкенте. Дважды в одну реку вошел нынешний глава региона:
Первым и, пожалуй, самым безобидным был Марс Уркумбаев. Ученый с мировым именем, автор множества книг, интеллигент до мозга костей, руководил областью недолго и без тяжелых для подшефного населения последствий. В начале 90-х в стране и на юге в особенности власти было не до нас, а нам не до них. Все были заняты выживанием.
Сменивший его мой земляк, тюлькубасец Зауытбек Турысбеков правил почти полную пятилетку и успел многое. На его время пришлись шахтерские забастовки в Кентау, начало приватизации (немедленно переименованной впавшим в легкую прострацию народом в «прихватизацию»), первые проблемы с газо- и электроснабжением области и прочие прелести периода после распада.
Возмущение шахтеров Кентау спровоцировал стремительный развал огромного комбината «Ачполиметалл», включавшего Чимкентский свинцовый завод, несколько рудников и горно-обогатительный комплекс и выдававшего, кроме основного продукта — свинца, еще и золото-серебряный сплав Дарре. Комбинат попал под начинавшийся тогда общий снос отечественной промышленности под лозунгом «на фиг нам вкалывать, все, что нужно, купим».
Фото Якова Федорова/yvision.kz
То, что эти массовые акции протеста не привели к массовым беспорядкам, однозначно личная заслуга Зауытбека Кауысбековича. Марш шахтеров в Чимкент и Алматы остановили только его личное обаяние и опыт обработки масс, полученный в комсомольской молодости. Он на солнцепеке несколько часов убеждал работяг, что их предприятие уничтожается исключительно на их же благо. И ведь убедил! Комбинат ликвидировали, шахты затопили вместе с оборудованием (местные диггеры до сих пор таскают оттуда цветмет). Кентау из одного из самых красивых и благоустроенных городов страны превратился в серый «депресняк». Шахтеры разбрелись кто куда. Но все прошло в обстановке взаимопонимания, мирно. Даже как-то буднично.
Турысбеков к тому времени уже не товарищ, а господин получил возможность впервые заняться тем, чем впоследствии прославился на всю страну, — приватизацией того, чем руководил. Остановили его, кажется, на этапе перевода в частную собственность зданий акимата. Позже неблагодарные коллеги частично пытались их вернуть через суд. Впрочем, Великий Приватизатор позднее получил возможность отыграться на МВД. Алматинские старожилы еще помнят огромную рощу голубых елей вокруг санатория и гостиницы МВД по дороге на Медео. Теперь там коттеджный поселок. Наш сарыагашский санаторий в этой распродаже каким-то чудом уцелел.
Два года Калыка Абдуллаева пришлись на общенациональный передел энергетического рынка. Населению области, которое все это время пережило без газа и электричества, эти битвы титанов были глубоко безразличны. Какая разница, кто нам не дает комуслуги и кому принадлежат сменявшие друг друга в режиме нон-стоп компании-непоставщики? Наверное, Абдуллаев так и не остался бы в памяти южан, если бы не наступил на хвосты набиравших силы и средства местных буржуинов. Резкое вмешательство в уже складывавшийся консенсус южных кланов и отъем источников доходов вызвал сначала глухое ворчание. Как это у нас принято, сначала группа нетоварищей пыталась договориться с чрезмерно резвым акимом мирно. Не сложилось.
Фото с сайта otyrar.kz
Тогда впервые в истории наших мест в качестве инструмента влияния на власть использовали силу печатного слова. Не без участия предшественника Абдуллаева на посту акима области.
Рачительные южане не стали скупать газетные площади и часы телеэфира. Было найдено дешевое и сердитое решение — нанять бойкое, но безработное перо и снабдить его необходимым фактажем. Брошюра Максима Ерохина «Укротитель Техаса» наделала много шума, некоторое время раскупалась как горячие пирожки, но, по большому счету, ожидаемого результата не принесла. Президент отправил Калыка Абдуллаевича командовать республиканской ВДНХ, когда пыль от разоблачений уже улеглась. Эффект сказался позднее. Рынок энергоносителей области вернулся в руки местных. Не менее загребущие, но наши.
Возвращать закон и порядок на юг прибыл кызылордынец Бердибек Сапарбаев. Это был первый опыт использования его в качестве пожарного. Опыт оказался настолько удачным, что Бердибек Машбекович до сих пор занимается ликвидацией политических ЧС по всей нашей необъятной стране. В ЮКО его до сих пор вспоминают как лучшего акима новейшего времени.
Фото пресс-службы акима Жамбылской области
Опытный хозяйственник, Сапарбаев вплотную занялся восстановлением социальной инфраструктуры сельской местности. В аулах восстанавливались и строились фельдшерские пункты, школы, дома для многодетных семей. Зачастую методом асара. Денег тогда в областной казне было как кот наплакал. Бердибек Машбекович был немногословен, но внимателен. Ему даже удалось вернуть часть «прихватизированной» акиматовской недвижимости в Шымкенте. Что любви в определенных кругах ему не прибавило.
Попытки использовать против него тот же метод, что сработал против Абдуллаева, продолжались почти все время его управления областью. На этот раз была мобилизована казахоязычная пресса. Из разряда газеток «От заказа до заказа». Поскольку при всех стараниях нарыть компромат на акима не удалось, компания кончилась ничем. Бердибек Машбекович с чисто ордынской невозмутимостью на лай не реагировал, хотя крови ему попортили изрядно.
Болат Жылкышыев, «наш, шымкентский парень», перешел в область с поста акима города. Был необычайно открыт и медийно активен, любил и умел общаться с прессой в формальной и не очень обстановке. При этом СМИ игнорировал, но с юмором и необидно: «Вы свое дело делаете, я свое». При нем завершился начатый еще в конце 90-х процесс превращения областного центра в огромную барахолку. Был построен (на казенные деньги) первый вариант развеселившего всю страну мемориала «Ноев ковчег» в Казыгурте и наведен порядок в энергосистеме области. Руководил бы и дальше, если бы не трагические обстоятельства с заражением СПИДом в больницах Шымкента. Стал заложником ситуации. Виноватых тогда искать не стали. Назначили ответственных с последующим хэппи-эндом. После публичного президентского разноса, транслировавшегося на всю страну, был назначен сенатором.
Самые яркие воспоминания у южан оставил первый срок в должности акима области Умирзака Шукеева. Прежде всего, его тяжелую руку почувствовал Шымкент. Прибывший с высочайшим поручением «навести, наконец, там порядок» и очень широкими полномочиями, он зачистил изрядно загаженный город жестко, быстро и эффективно. Благо был опыт Астаны. Там он строил, а в Шымкенте требовалось сносить. Но оказалось, что это у Умирзака Естаевича получается ничуть не хуже. За то, что город неокончательно заели расплодившиеся вокруг бесчисленных базаров и базарчиков крысы, ему благодарны до сих пор все шымкентцы. Даже торговцы, которых он согнал с насиженных мест. Они получили на новых рынках, вынесенных на тогдашние окраины города, более или менее благоустроенные рабочие места.
Сказанное им на одной из встреч с городским активом «вы превратили Шымкент в грязный аул» запомнилось всем надолго.
Он обогатил кругозор уже ничему не удивлявшихся к тому времени южан такими новинками, как одноразовые цветы и бордюры. С тех пор это неиссякаемый источник, струящийся из городского бюджета. В Шымкенте Умирзака Естаевича уважительно и ласково прозвали Умка. Не столько за сходство коренастой фигуры и манеры двигаться с мультяшным персонажем, сколько за поразительную способность мгновенно оценивать ситуацию и принимать быстрые, но выверенные решения.
Все свои навыки быстрой уборки хлама Шукеев теперь применяет в Туркестане. Увы, менее толерантные, чем шымкентцы, жители культурной столицы тюркского мира в благодарность прозвали его Бульдозером. Смысл уважительный, но звучит все же грубовато. Но Туркестан — отдельная тема. Кроме сноса барахолок в Шымкенте, Шукеев начал возвращение в собственность города земель парков, в разное время под разными предлогами переданных предпринимателям, застроившим их тойханами и прочим общепитом.
Еще один шымкентец, Нургали Ашимов, дело Шукеева после первого ухода продолжил. Пожалуй, самый открытый для прессы аким области за полтора года успел вернуть городу несколько общественных территорий, существенно повысил качество строительства по президентской программе «100 школ, 100 больниц». На чем и погорел. Озвученный публично отказ принимать в эксплуатацию построенные на скорую и вороватую руку сельские школы сильно сократил срок пребывания Нургали Садвакасовича в должности акима южной области. Остался нереализованным и проект реставрации исторического облика жилого массива свинцового завода — последнего островка Шымкента, сохранившего хоть какое-то архитектурное лицо.
Аскар Мырзахметов — это прежде всего мемориал Славы и новый административный центр Шымкента. Хотя большую часть времени и сил он посвятил областной периферии и родному для него сельскому хозяйству. Он запустил множество программ поддержки сельхозпроизводителей, создал несколько областных структур для финансирования аграрного сектора, которые успешно работают до сих пор. Что не характерно для нашей области, где обычно с уходом акима меняются и люди, и идеи. Области удалось ослабить зависимость от сезонного завоза овощей и фруктов из Узбекистана и прилично нарастить собственное производство. Площади садов, виноградников и теплиц на юге с тех пор только растут.
Фото автора
Бейбут Атамкулов только промелькнул на южном небосклоне по пути из Анкары в Астану. На долю его преемника пришлось два подряд переезда — сначала в новый административный центр Шымкента, а потом и Туркестан. Вместе с откочевкой акима заглохла и инициированная им программа «Шаткал» по превращению сотен гектаров шымкентских оврагов в парковые зоны, что для нашей местности характерно.
