Шокирующую историю рассказала Дина Смаилова. По ее словам, казахстанка возвращалась с научной конференции, и в купе поезда, где женщина была одна, на нее напали двое проводников, избив ее и изнасиловав. После этого казахстанка впала в глубокую депрессию, и ее психологическое состояние, по словам Смаиловой, еще больше угнетает поведение правоохранительных органов, передает ИА «NewTimes.kz».
«В производство ОФ #НеМолчиKZ, на условиях полной конфиденциальности личных данных потерпевшей, в том числе даты, места происшествия и места проживания потерпевшей, поступило заявление об изнасиловании. Мы с согласия потерпевшей публикуем данную ситуацию, с целью привлечь к ней внимание общественности и руководства МВД РК, генеральной прокуратуры и транспортной прокуратуры РК, Казахстан Темир Жолы. Потерпевшая — докторант — возвращалась с научной конференции, села в скорый поезд «Тальго», ближе к десяти вечера, после тяжелого рабочего дня, направлялась домой. Она не успела покушать, поэтому, когда зашла в купе, увидела, что с ней едет единственный попутчик-мужчина, сообщила ему, что пошла в ресторан, и ушла. Когда вернулась из ресторана, в ее купе не было никого, кроме проводника, одетого не по форме, который выпивал пиво. Она из вежливости задала несколько вопросов, поинтересовалась, куда делся пассажир, на что проводник сообщил, что он его отселил, нашел другое купе. Женщина неоднократно и вежливо просила удалиться, потому что собирается спать, и наконец-то проводник ушел», — написала Дина Смаилова.
По словам правозащитницы, после ухода проводника женщина закрылась в купе и легла спать.
«Но примерно в четыре часа утра она очнулась от того, что на ней лежит мужчина и пытается ее изнасиловать, это был тот самый проводник, он зашел в купе, воспользовавшись служебным ключом. Женщину охватил ужас, началась паническая атака, и она не могла ни дышать, ни двигаться, ни кричать. Единственный рефлекс, который в ней сработал, она от страха закрыла лицо руками, ожидая ударов в лицо. Проводник закончил и ушел, прикрыв дверь. Потерпевшая от полученного шока, лежала, не двигаясь еще какое-то время, ком в горле не давал вырваться наружу крику. В это время зашел другой проводник, лег на потерпевшую и совершил те же действия, воспользовавшись ее психологической травмой. Когда он ушел, потерпевшая набралась сил, встала, хотела закрыться, чтобы больше никто не вошел, но проводник вернулся, потому что он забыл мобильный телефон. От страха снова быть изнасилованной, потерпевшая вступила с ним в борьбу, все еще не имея возможности кричать. Он нанес ей несколько ударов и ушел. Она оделась, вышла в коридор и пошла вперед, ища защиты. Все это время она, насколько ей позволял голос, говорила практически шепотом: «Меня изнасиловали, меня изнасиловали, меня изнасиловали». У нее была истерика, тяжелая психологическая травма, повлекшая за собой, посттравматическое расстройство и тяжелую депрессию. Сейчас она проходит ежедневную терапию, первое время она держалась за счет антидепрессантов, но все равно она не в состоянии работать, вынуждена находиться под постоянным присмотром сильнейших психотерапевтов. Что дальше? Она обратилась к другим проводникам, просила вызвать полицию, спрашивала, на какой они станции, она не могла найти помощи. Кто-то из проводников, чтобы оттянуть время, назвал ей другую станцию, и она, дозвонившись в полицию, назвала тот адрес, который ей сообщил этот «доброхот». В итоге пришлось пропустить еще одну станцию, прежде чем появилась полиция», — рассказывает Дина Смаилова.
Дальнейший допрос превратился в шоу, и женщина стала объектом насмешек всего вагона.
«В общем, все это было унизительно и больно, потому что на станции, где по ее звонку полиция ее допрашивала, проводники устроили настоящее ШОУ, несчастная женщина подверглась публичному досмотру, чуть ли не пальцем все в нее показывали и шептались об изнасиловании. Ей пришлось в одиночку, без поддержки друзей и близких проходить все эти унизительные процедуры, что, конечно, ухудшило ее психологическое и физическое состояние! Итог: дело волокитят, оказывают давление на жертву и требуют примирения сторон. Следователь не хочет квалифицировать это дело как групповое изнасилование, ссылаясь на показания насильников. Не принимая во внимание показания потерпевшей. Первый говорит, что был якобы обоюдный секс, ссылаясь на выпитое у нее в купе — без ее согласия — пиво. Второй якобы вообще не насиловал ее, хотя побои нанес именно он! Но в тоже время оба собирались поехать к родителям потерпевшей с целью просить прощения у них за совершенный поступок. Это вызвало у потерпевшей панику, у нее случился нервный приступ, как раз в больнице на глазах у многих свидетелей ей пришлось требовать от подозреваемых не ехать к ее родителям. Каким образом они узнали адрес родителей потерпевшей, надо спросить у следователя!» — возмущенно пишет правозащитница.
Смаилова жалуется, что следователи регулярно давят на жертв насилия, и эта женщина не стала исключением.
«Когда назначили психологическую экспертизу, следователь вызвал потерпевшую и подозреваемых на одно время, женщину это шокировало, и она не смогла пройти экспертизу, потому что постоянно плакала, и следователь потребовал не пить какое-то время антидепрессанты, прописанные ее лечащим врачом психотерапевтом, якобы это мешает объективному следствию. Не понимая психологических травм и степени переживания женщиной пережитого насилия, он назначает сдачу крови снова в один день, в одно время с подозреваемым и потерпевшей. Он снова спровоцировал нервный срыв и не чувствует вины, тем самым демонстрируя — как минимум — некомпетентность в работе с потерпевшими по статьям о сексуальном насилии. Психологическая экспертиза так и не назначена, хотя вышли уже все сроки. На жертву идет колоссальное давление со стороны следствия и подозреваемых. Ее вводят в заблуждение, сообщая, что это легкая статья, и они по ней сядут условно. Хотя в развитых странах никто бы не ждал экспертиз, и подозреваемых в этот же день взяли бы под стражу, а «сочувствующих» привлекли бы за недонесение и укрывательство. В настоящее время жертва насилия переживает ряд семейных проблем, связанных с тяжелым состоянием здоровья ее матери. Если мама потерпевшей узнает о случившемся, это может нанести непоправимый ущерб здоровью пожилой женщины и тяжелой последующей травмой для самой потерпевшей. Но, зная подобное положение дел, следователь настаивает на привлечении к допросу матери потерпевшей. Потерпевшая была в местной прокуратуре, на что прокурор выразил несогласие с требованием следователя. В каждом деле мы сталкиваемся с подобными манипуляциями следователей, которые смело можно назвать давлением с целью заставить жертву отказаться от заявления и примириться!» — подытожила она.
