Сырые законы в столице вносят неразбериху в сельскую реальность

В период пандемии коронавируса наш район тоже живет в ограниченном режиме. Мы не отстаем от веяний современных технологий, у нас тоже многие мероприятия перешли в онлайн-формат, в том числе отчетные встречи. Руководства района, сельского округа и население подключаются к этому мероприятию и решают вопросы.

На последней встрече после выступлений акимов района сельского округа люди задавали вопросы.

Их было немного. Житель села Александровка, входящего в наш сельский округ, жаловался, что их в деревне появились дикие лисы, лезут в сарай, не боятся собак.

Второй вопрос — про пастбища — задала наша жительница.

В век интернета народ подкован и в курсе принимаемых в столице решений и постановлений. Сельчане требуют от местных властей их исполнения. Так произошло и на этот раз. Активистка из числа местных жителей требовала выделения дополнительных пастбищ согласно уже новым нормативам.

Вопрос взяли в разработку. Меня, как журналиста и блогера, пригласили в рабочую группу. Я отказался, аргументировав тем, что должен соблюдать нейтралитет и освещать мнение всех сторон.

Рабочая группа для увеличения площади пастбищ ссылается на приказ МСХ РК от 15 апреля 2015 года «Об утверждении норм предельно допустимой нагрузки на общую площадь пастбищ» за № 3/332 по Северо-Казахстанской области.

Но при этом существует еще один документ, который представила рабочая группа, — это закон РК «О пастбищах».

По сути, из-за этого документа и идет спор. Одни требуют соблюдения закона, другие просто не могут его выполнить.

Суть закона в том, чтобы обеспечить сельчан пастбищами. Законотворцы ссылаются на то что, у нас в стране много пастбищ не используется и надо их законодательно передать в пользование cельским труженикам. Выделять отгонные участки тем, кто держит много скота, чтобы разгрузить пастбища вокруг населенных пунктов, где пасут скот жители сел.

Еще в середине 80-х я, составляя земельный баланс района, удивлялся: почему у нас нет таких сельхозугодий, как сенокосы? Графа под них в балансе есть, только все они «сидят» в пастбищах. К сельхозугодьям относятся пашня, сады, сенокосы и пастбища.

Как можно назвать пастбищами участки естественного травостоя, вокруг ракит, мелких озер, лесных колков?! Только их набирается довольно внушительная площадь. Из них отгонные пастбища не сделаешь. Там только ягоды собирать да сено косить, да и то немеханизированный покос.

Прошлый год был сильно засушливым, травостой — скудным, и население вспомнило про закон о пастбищах. Так вот, по реальным оценкам, в черте населенного пункта у нас 1231 га пастбищ, а, исходя из новых норм нагрузки на пастбища, необходимо 4619. Где их взять? Вокруг деревни все занято пашней. Есть вариант на отгонных пастбищах, и акимат с советом общественности выделил участок в опустевшем селе, вокруг которого много неиспользуемых угодий. Туда летом этого года переведут часть поголовья предприниматели. По старым нормам земель в селе для выпаса достаточно. По новым — не хватает в несколько раз.  

У сельского акима пастбищ этих нет. Их надо брать либо из отгонных, либо забирать из пашни. Село в округе все распахано. Участки закреплены за землепользователями, имеющими госакт на право пользования. Многие его получили на заре земельной реформы 1992 года сроком на 49 лет! Но это земля государственная, и государство имеет право отменить эту долгосрочную аренду.

Теперь, чтобы изъять эти земли, нужно основание. По сути, им может быть нерациональное использование земель либо использование не по назначению. Есть еще один способ. Земельным законом от 2003 года отменена субаренда. Только все это на бумаге. Из земель, собранных в специальный земельный фонд, после отмены субаренды эти участки собрались в районных исполнительных органах. Хотя многие земли просто отобрали у одних и отдали другим, но тоже в субаренду или по просьбе действующих КХ в их пользование в аренду.

Теперь многие, имеющие госакты на землю, живут в городе, а землю сдают в субаренду. Кто имеет земельные паи в КХ или АО, тоже получает на них дивиденды. Теперь те, кто остался в селе, просят дать им землю, а свободных земель нет!

В общем, то, что творится в нашем законотворчестве, да и в исполнительных органах, не поддается никакой логике. Одни на теплых местах принимают сырые законы, другие на местах и этому рады: есть поле для творчества в нужную сторону. Закон что дышло: куда повернул — туда и вышло!

Будем надеяться, что механизм передачи земель пройдет успешно и без конфликтов. Только я опять повторюсь: без коренного перелома и исправления ошибок прошлого мало что изменится. Ведь чиновников наверху и внизу, по сути, все устраивает и зачем им лишняя головная боль?!

Без конфликтов — это значит, надо вернуться к истокам земельной реформы и принять новый закон. Те, кто имеет землю, а живет в городе или другой области и тут ведет бизнес на землях из спецфонда, пусть они работают. У них и техника, и технологии. За многими стоят чиновники разных рангов.

Просто надо немного делиться с теми, кто остался в селе. Пересмотреть земельные доли в их пользу. Сеять они не будут, но, получая каждый год с больших площадей фураж и натуроплату, уже задумаются: уезжать ли им в город? Лишить земельных паев тех, кто уехал в город. Земля все равно обрабатывается, надо оформить ее на тех, кто на ней работает.

Разумеется, с выплатой паев тем, кто остался в селе, но по новому пересчету. Может быть, кто-то, посмотрев, сколько стали получать от новой земельной реформы, задумается о возвращении в село.

Хотя все это не сработает, это надо было делать в 2003 году. Сейчас чиновников разных уровней все это устраивает. А новая земельная реформа без разумного «раскулачивания» работать не будет. Так и будем мы катиться по наклонной.

Под разумным «раскулачиванием» подразумевается забрать земли у тех, кто живет в городе и в селе не работает, но имеет участки и получает с них доход. Президент запретил продажу и аренду земли иностранцами — это единственная добрая весть в нашем земельном каламбуре. Пора, ох, пора уже навести порядок в земельных отношениях, пока последние селяне не переехали в города!