«Поначалу держалась, были какие-то деньги. Однако наступил день, когда у меня остались последние 50 рублей. Не знала, что делать, и решила просить у людей. Не хотела, чтобы все это отразилось на детях. Было очень тяжело, тем не менее однажды я приехала к гипермаркету… за милостыней. Через пять минут нас выгнала охрана», — вздыхает Бильдина.
«Все для них делаю»
Семьей заинтересовались органы опеки — сотрудники прибыли на следующий день после репортажа на местном ТВ.
«Сфотографировали холодильник, на учет поставили и ушли. Инспектор ПДН орала на меня: «Ты вообще понимаешь, что натворила?» А что такого? Я попросила помощи у людей, а не совершила преступление. Опека не забрала детей: хорошо одеты, чистенькие, накормленные. Они ни в чем не нуждаются, я все для них делаю». К приезду чиновников у меня были деньги на аренду квартиры. Продуктов нам принесли столько, что некуда складывать. Знаю, в городе живут мамы, которые пьют целыми днями, дети бегают грязные, голодные. И к ним не ходит опека».
«Увезли на скорой»
Самоизоляцию отменили, Юлия снова принялась торговать. Казалось, жизнь вернулась в привычную колею. Отложила деньги на следующие месяцы аренды. Но в конце июня Бильдину прямо с рабочего места увезли на скорой с острой болью. В почке обнаружили доброкачественную опухоль.
Для Юлии это самый тяжелый диагноз: дело в том, что у нее всего одна почка — левая.
«Правую удалили во время беременности вторым ребенком, на шестом месяце, два с половиной года назад. Образовался карбункул (острое гнойное воспаление. — Прим. ред.), его заметили, уже когда начался сепсис. Нас с малышом еле спасли, пять дней я в реанимации провела без сознания, врачи ничего не обещали. А теперь во второй почке опухоль. Деньги, отложенные на аренду, потратила на оплату круглосуточной няни — детей надо с кем-то оставить. Врачи говорили: вторая почка может в любой момент отказать. Было очень страшно. Я сама даже в туалет не ходила, две недели жила с мочеприемником», — рассказывает Юлия.
Ей сделали операцию, но этого недостаточно — предстоит еще одно хирургическое вмешательство.
«Даже швы не сняли»
В конце июля Бильдина вернулась из больницы. Не выписалась — сбежала.
«Каждый месяц 25-го числа я плачу за квартиру. В этот раз позвонила хозяину, попросила подождать, он не согласился. Дал два дня, чтобы съехать. Я ушла из больницы — даже швы не сняли. И снова обратилась к людям — другого выхода не видела. Меня оскорбляли, поливали грязью, упрекали, что живу за чужой счет. Но до этого же я обходилась без всякой поддержки. Да, такая ситуация, и я не хочу, чтобы дети оказались на улице. Предлагали помощь от города — койку в центре «Родник», там одни бомжи и алкоголики. Я не повезу туда детей. К тому же некуда деть мебель — пустую съемную квартиру я сама обставила».
Муж — формально они еще не разведены — никогда ей не помогал.
«Я тянула семью: с одной почкой стояла на морозе, торговала, а он год не работал. Потом надоело, и я его выгнала».
