Весной редакция ИА «NewTimes.kz» рассказывала о том, как жертвы бытового насилия остались без внимания и поддержки во время режима ЧП. Сейчас, в разгар карантина, общая социальная напряженность, судя по всему, все сильнее сказывается на них. Мы побеседовали с женщиной по имени Аида, которая на себе ощутила гнев потерявшего работу мужа, а также загля нули на сайт госзакупок, чтобы узнать, сколько денег в некоторых регионах выделяют в этом году на борьбу с домашними тиранами.
Муж Аиды, как и тысячи других казахстанцев, ушел в отпуск без содержания весной, как ему пообещали, до окончания режима ЧП. Расстроившись, решил не искать временную работу, а в освободившееся время погрустить в компании спиртного. Правда, после спиртного мужчине не становилось легче — он только сильнее злился из-за потерянного дохода. Через две недели запоев решил сорваться на жене и детях.
Первый раз муж накинулся на Аиду с кулаками, когда она вернулась с зарплатой — его вдруг разозлило, что супруга стала единственным добытчиком.
«Мне дали премию еще к зарплате, я такая радостная была. Надеялась, что он подуспокоится, деньги в дом пришли. Зашла в дом и в шутку сказала: «Дети, привет, ваша мама-добытчица пришла». А вместо детей в коридор вылетел муж и дал мне сильнейшую пощечину. А потом еще весь вечер я выслушивала, что хорошая жена не упрекнет мужа в его слабостях. Видимо, он воспринял мою фразу как камень в свой огород», — вспоминает Аида.
Через пару дней мужчина снова напился и стал высказывать Аиде, что она плохо заботится о нем. А на аргумент о том, что она работает и он мог бы делать сам некоторые дела по дому, просто схватил жену за волосы и стал таскать по всему дому.
«Он останавливался со мной в разных местах квартиры и показывал: тут пыль, тут следы от детского пюре, тут брюки не поглажены. Мне стало так обидно, у нас ведь двое детей, 5 и 12 лет, за которыми я ухаживаю, готовлю, убираю, пытаюсь его поддерживать, еще и деньги зарабатываю. От этих мыслей я начала рыдать, чем разозлила его еще сильнее. И получила первый удар, следом второй. Соседи вызвали в это время полицию», — говорит Аида.
Приехавшие правоохранители решили забрать разбушевавшегося пьяного мужчину в изолятор. Аида написала заявление, и супругу дали 10 суток.
«Когда он вернулся домой, был как шелковый. Извинился, сказал, что просто сдали нервы. Я его простила, подумала, что дело в отсутствии работы», — говорит женщина.
Завершился режим ЧП, муж Аиды снова вышел на работу, и семья зажила прежней жизнью — скромной, но спокойной, без побоев и унижения.
«В последних числах июня он пришел с работы пьяный. Оказалось, компания закрылась, ему выплатили зарплату и премию, но он окончательно лишился работы. Муж молча поел и лег спать, я даже боялась сказать ему хоть слово. Наутро он проснулся с жутким похмельем, я налила ему крепкий чай, набрала ванну, приготовила завтрак и сказала, что мы вместе что-нибудь придумаем. А в ответ он меня обматерил. Сказал, что хуже меня жены не найти, что я страшная, руки не из того места, детей плохо воспитываю. А потом снова дал пощечину, да и не только. И тут во мне что-то проснулось. Вспомнились страшные истории о женщинах, которые прощали своих мужчин, а в итоге переживали такое насилие, что не могли вернуть здоровье и красоту. Я поняла, что не заслуживаю такого отношения. Он не был таким за 15 лет нашей жизни, может, надо было пережить этот период. Но все это еще увидела наша дочь, а остаться с ним означало показать ей, что мужчина имеет право бить женщину», — объясняет Аида.
Когда муж ушел по делам, она стала обзванивать кризисные центры, но куда-то просто не дозвонилась, а где-то были сложности из-за карантина. Тогда Аида позвонила подруге и попросила помощи. И, к счастью, получила ее.
«Моя дорогая подруга приехала тут же, я быстро собрала вещи, вытащили деньги из своей заначки, и мы уехали. Напоследок я оставила записку с объяснениями. Вечером он приехал к дому моей подруги, и плакал, и умолял, и ругался… Но меня уговорили остаться при своем решении подруга и моя маленькая дочь. Я поняла, что это важно, когда она сказала, что лучше мы будем спокойно жить втроем, а папу изредка навещать. Для меня было шоком, как, оказывается, вырос мой ребенок», — признается Аида.
По ее словам, такое завершение событий — большая удача. Аида считает, что ей просто повезло — с силой воли, характером, подругой и детьми. При этом говорит, что вернулась бы к мужу, не услышь она важных слов от ребенка.
«Я хочу, чтобы в Казахстане было больше мест, куда страдающие от любого насилия люди могли бы прийти за помощью. Мне повезло: подруга безвозмездно оплатила юриста, который помогает сейчас с бракоразводным процессом и опекой, психолога, который беседует со мной и с детьми, а еще врача, потому что я очень не вовремя заболела. Но ведь не всем так везет с подругами, как мне? У любого человека должен быть островок безопасности. И важно, чтобы государство или еще кто создавал такие островки. Уверена, в нынешних условиях многие переживают подобные истории», — подытожила Аида.
Конкурс по выпечке хлеба и встречи с семьями дебоширов как профилактика насилия
Беседуя с Аидой, мы обе задумались: а сколько денег тратит государство на помощь жертвам бытового насилия? И изучили некоторые из таких лотов.
Например, управление координации занятости и социальных программ Карагандинской области закупало услуги по соцпомощи с обеспечением проживания женщин и детей, подвергнувшихся бытовому насилию, за 24 млн 418 тыс тенге.
«Предоставление специальных социальных услуг жертвам бытового насилия. Количество получателей услуг — 18. Срок оказания услуги: февраль–ноябрь», — говорится в информации.
В техспецификации описано и то, кто из жертв насилия может стать получателем таких услуг.
«Категория получателей услуг и основание для предоставления специальных социальных услуг: физические лица, в отношении которых есть основания полагать, что им непосредственно правонарушением, связанным с бытовым насилием, причинен моральный, физический и имущественный вред. Количество получателей услуг — 18 человек. Услуги предоставляются физическим лицам из числа граждан Республики Казахстан, а также постоянно проживающим на территории РК иностранцам и лицам без гражданства, в том числе не имеющим документов, удостоверяющих личность. Услуги оказываются круглосуточно», — уточняется в техспецификации.
Победителем стало объединение «Центр развития и социальной помощи населению «Мой Дом», а потратили в итоге на этот лот 19 млн 534 тыс тенге.
В Казалинском районе Кызылординской области решили бороться с домашними тиранами информационной профилактикой. Выделили на это 2 млн 678 тыс тенге. Выигравшее этот лот объединение «Казалы ынтымагы» в течение 2020 года будет организовывать консультации для жертв насилия, распространять брошюры «для предотвращения семейных конфликтов», оказывать помощь по телефону доверия, ставить театральные представления, создавать видеоролики и передачу на телевидении, анализировать статистику и проводить семинары с мастер-классами.
В Экибастузе чиновники выделили 8 млн 326 тыс тенге на соцуслуги для пострадавших от насилия.
«Стоимость услуги в день на одного получателя составляет 4359 тенге. Услуги, предоставляемые в рамках проекта, — социально-бытовые, социально-медицинские, социально-педагогические, психологические, культурные, трудовые, правовые, экономические», — поясняет описание.
1 млн 700 тыс тенге выделили на «мероприятия по сохранению традиционных семейных ценностей, профилактике предотвращения насилия в семье и поддержке молодых семей» для 9 сельских округов Таскалинского района ЗКО.
Вот какие мероприятия решили провести, чтобы укрепить местные семьи: конкурс рисунков среди детей, конкурс по выпечке хлеба, встреча с женщинами-предпринимателями, встреча с местной полицией и семьями, состоящими на внутришкольном контроле, конкурс семейных фотографий, конкурс видеороликов, конкурс молодых швей и еще множество форумов и встреч. К слову, почти у каждого мероприятия указано минимальное количество участников. Как будут выходить из положения в Таскалинском районе, учитывая запрет на массовые мероприятия, не уточняется.
