История повторяется: Об эвакуации в Алма-Ату из Москвы и Ленинграда в 1941 году

Среди тех, кто приехал из России в этом году, очень много людей из творческой среды – актеры, режиссеры, журналисты, музыканты, которые пополняют креатуру Алматы и страны.

Вот какой комментарий дала мне режиссер алматинского театра «Фрида» Яна Макарцева, ответив на вопрос о возможной интеграции приезжих из России деятелей искусства с нашим театральным сообществом:

«Мы были на встрече с российскими деятелями культуры в Доме на Барибаева. Презентовали свой театр. Обменялись контактами со многими интересными людьми и планируем провести встречу у нас в театре «Фрида». На самом деле все они пока тоже находятся в таком суперподвешенном состоянии. Они не знают, что делать. Не знают своих планов на будущее. Но им сразу полюбился этот город. Еще им нравится наше гостеприимство, наша восточная теплота. После этих ознакомительных встреч, конечно, еще очень сложно говорить о какой-то совместной работе, потому что люди еще не понимают, на сколько они здесь останутся».

Как оказалось, большинство приезжих – мужчины. Кто-то решился на переезд с семьями, кто-то с возлюбленными.

«Исходя из нашей встречи, я увидела больше всего артистов, режиссеров чуть меньше. Есть музыканты и театральные художники. Подавляющее большинство – это артисты театра и кино», — отметила Яна Макарцева.

Читайте также: Созданы не для войны: Российские джаз-музыканты перебрались в Алматы и основали клуб

Но сейчас я хочу вспомнить времена, когда 81 год назад в Алма-Ату, тогда столицу КазССР, эвакуировали не только рабочих заводов военной техники и оборудования, но интеллигенцию Москвы и Ленинграда. Преимущественно деятели искусства и культуры, которые своим пером и камерой были призваны поднимать дух бойцов. А наши дедушки поехали на фронт воевать за родину, за Сталина!

Из Сети: «Эвакуация населения как разновидность вынужденной миграции – явление не новое в мировой практике в годы второй мировой войны. Но если учесть территориальный охват, количественные масштабы, сроки и условия, то аналогов эвакуации, осуществленной в СССР в годы ВОВ, в истории не существует».

Казахстанцы, как и вся большая страна, отдавали все силы фронту. Победа ковалась и в тылу. Республика стала одной из дорог жизни. КазССР принимала эвакуированных, выступала как плацдарм для переселенцев и ссыльных людей. Уже через пять дней после начала войны, когда уже значительная часть европейской территории была захвачена войсками фашистской Германии, ЦК ВКП (б) и СНК СССР приняли постановление «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества». Был создан совет по эвакуации, занявшийся разработкой порядка и очередности перевозок.

В Алма-Ату была эвакуирована большая группа работников культуры из разных уголков Советского Союза. В начале войны в город эвакуировали более 100 известных на весь СССР литераторов и около 3 тыс деятелей кино. Поразительно, что созидательный процесс был не только индивидуальной творческой акцией, но и делом государственной важности.

Одной из важнейших, стратегически важных эвакуаций деятелей культуры для советской страны стала передислокация советских кинематографистов. Это были имена мирового масштаба: Иван Пырьев, Всеволод Пудовкин, Леонид Трауберг, Фридрих Эрмлер, Юлий Райзман, Григорий Рошаль, Виктор Шкловский, Михаил Блейман, Алексей Каплер, Григорий Козинцев, братья Васильевы, Дзига Вертов, Михаил Ром и, конечно, Сергей Эйзенштейн.

За годы своего существования ЦОКС (центральная объединенная киностудия — прим.) выпустила около 80% всей отечественной кинопродукции – 23 полнометражные картины и 10 короткометражек. Главной темой их была героическая борьба советского народа против фашизма. Снимались на ЦОКСе и фильмы легкого жанра. Трогательные и наивные сегодня, в годы войны они имели невероятную силу воздействия. Их демонстрировали во всех частях действующей армии, песни героев напоминали о доме и семье, под их впечатлением шли в бой солдаты. Первым директором ЦОКСа был назначен Михаил Тихонов.

Тогдашний начальник управления по производству художественных фильмов СССР Михаил Ромм объяснил, почему для эвакуации выбрали Алма-Ату:

«Здесь 365 солнечных дней в году. Столица Казахстана предоставила нам все, что могла: только что построенный и единственный в городе Дворец культуры, где начал работать театр оперы и балета (зрительный зал его киношники тут же превратили в большой съемочный павильон), самую крупную гостиницу, новый жилой дом, около тысячи ордеров на уплотнение, кинотеатр «Алатау» и территорию для натурных съемок. И это все в тот трудный час, когда Алма-Ата должна была разместить промышленность, десятки учреждений и организаций, тысячи эвакуированных, а потом и раненых. Следовательно, мы предъявили этому маленькому городу огромный и тяжелый счет».

Но, кроме двух киностудий, к нам был эвакуирован Всероссийский государственный институт кинематографии имени Сергея Герасимова (ВГИК), а также Всесоюзная сценарная студия. Там работали такие мастера, как Михаил Зощенко, Виктор Шкловский, Константин Паустовский, Сергей Михалков, Константин Симонов, Леонид Леонов.

Главной темой их была героическая борьба советского народа против фашизма. Ей посвящались фильмы: «Секретарь райкома» (1942, реж. И.А. Пырьев) — о мужестве белорусских партизан, «Она защищает Родину», где героиня Веры Марецкой Прасковья заслоняет путь наползающему на ее сына танку (1943, реж. Ф.М. Эрмлер), «Зоя» — о гибели юной партизанки Зои Космодемьянской (1944, реж. Л.О. Арнштам). То были замечательные игровые киноленты — «Во имя Родины» (она же «Русские люди» по К.М. Симонову, 1943, реж. В.И. Пудовкин и Д.И. Васильев), «Непобедимые» (реж. С.А. Герасимов и М.К. Калатозов), «Нашествие» (1945, реж. А.М. Роом). 

Снимались на ЦОКСе и фильмы легкого жанра, что называется, для души. Первый из них под названием «Антоша Рыбкин» (реж. К.К. Юдин) о веселом кашеваре, который, когда надо, становится умелым воином, вышел в свет через два месяца после учреждения новой киностудии, то есть в начале 1942 года. Вслед за ним в 1943-м появились «Актриса» (реж. Л.З. Трауберг), «Воздушный извозчик» (реж. Г.М. Раппапорт), «Беспокойное хозяйство» (реж. М.И. Жаров). Сегодня эти фильмы кажутся наивными, а в годы войны они имели невероятную силу воздействия. Их демонстрировали во всех частях действующей армии, песни героев напоминали о доме и семье, под их впечатлением шли в бой солдаты.

Последними, пришедшимися на 1945 год, были художественные фильмы «Иван Грозный» (1-я и 2-я серии, реж. С.М. Эйзенштейн) и «Черевички» (реж. М.Г. Шапиро и Н.Н. Кошеверова).

Алма-Ата на время войны превратилась в кинематографическую столицу. Четыре из пяти фильмов страны снимались здесь.

В алма-атинских, семипалатинских и других госпиталях актеры и режиссеры встречались с ранеными, а создатели уже готовых картин то и дело выезжали на фронт. Цоксовцев с большой радостью и признательностью приветствовали бойцы легендарной Панфиловской дивизии, с жителями пережившего блокаду Ленинграда и моряками встречался известный по экрану как депутат Балтики, а потом Иван Грозный Николай Черкасов.

В годы войны в Алма-Аты образовалась целая армия из числа эвакуированных писателей и поэтов. Поэт, драматург и автор популярных детских книг Самуил Маршак жил здесь. В Алма-Ате был и писатель Михаил Зощенко. Именно в Алма-Ате он и закончил свою книгу, за которую с 1949 по 1960 год находился в опале. Также работала здесь детская писательница, поэтесса Наталья Кончаловская. Редко, но приезжал с фронта, ведь тогда он был еще и военным корреспондентом, писатель Сергей Михалков. Все эти деятели культуры жили либо ненадолго приезжали в Алма-Ату.

Помимо художественных фильмов, в спешном порядке, по горячим следам реальных событий создавались «Боевые киносборники». Это были игровые короткометражные ленты. Уже в первые месяцы пребывания в Алма-Ате были сняты сборники №10 и №12. Причем последний завершался новеллой «Сын бойца» по сюжету, подсказанному режиссеру Вере Строевой только что приехавшим с фронта Сергеем Михалковым. В работу над сценарием включился известный писатель Габит Мусрепов, а главную роль бойца Айманова со всей искренностью и проникновением сыграл ведущий актер Капан Бадыров.

«Сын бойца» вызвал на фронте острую реакцию. Там решили, что это кинохроника. А в 1943 году новелла эта попала в США, была включена в полнометражную ленту «Песнь о России», смонтированную американцами из разных советских фильмов, и имела исключительную прессу.

Следующий короткометражный фильм на казахстанском материале «Батыры степей» был снят по следам только что совершенного летчиком Тулегеном Тохтаровым подвига (в фильме он Куреген). Привлеченный к созданию сценария поэт Абдильда Тажибаев предложил взять романтической параллелью к сюжету о Курегене народную легенду о горе Толагай и батыре Толагае, который, не пожалев собственной жизни, раздвинул эту гору и открыл доступ к воде. Прием образного сопоставления реального события и фольклорного материала был как нельзя к месту. Он придал повествованию возвышенное, эпическое звучание, что пришлось по душе режиссеру Григорию Рошалю, пригласившему на главную роль уже полюбившегося всем Капана Бадырова. Толагая же сыграл замечательный артист Жагда Огузбаев.

Ни днем ни ночью не прекращалась жизнь на ЦОКСе. В павильоне и на натуре как в самом городе, так и в его окрестностях шли съемки, изготовлялись из фанеры бутафорские танки и самолеты, актеры и режиссеры устраивали концерты для раненых в госпиталях. Нередко участие в них принимал Эйзенштейн.

Известный публицист, критик, искусствовед, воспитатель молодой поросли киносценаристов Лев Варшавский оставил значительный след в истории культуры нашей республики.

«По приезде он отправился в библиотеку и, найдя себе там временное пристанище, в первую очередь занялся историей Казахстана, чтением книг и записок ученых-востоковедов о нашем крае, изучением казахско-русских литературных взаимосвязей. Параллельно он знакомился со здешними писателями и поэтами, работниками театра, художниками, музыкантами», — вспоминали о публицисте.

В заслугу ему народный поэт Казахстана Абдильда Тажибаев ставит организацию сценарной мастерской при студии «Казахфильм», которой он руководил добрый десяток лет. Там он приобщал к экранной драматургии писателей и журналистов, там готовил молодежь для поступления во ВГИК.

Советский художник, график, писатель Павел Зальцман также оказался в Казахстане, где был распределен на работу в ЦОКС. Примечательно, что возможности уехать из Алма-Аты у него не было – за ним, как за немцем по паспорту, был закреплен статус спецпоселенца. Зальцман работал художником-постановщиком на киностудии «Казахфильм». Был художником-постановщиком на картинах Шакена Айманова «Белая роза» (1943), «Дочь степей» (1954), «Поэма о любви» (1954) и «Перекресток» (1963), Ефима Арона «Золотой рог» (1948) и «Ботагоз» (1958), Павла Боголюбова «Девушка-джигит» (1955) и других.

С 1948 года преподавал историю искусства в художественном училище архитектурной академии, педагогическом институте, на филологическом факультете Казахского университета и на сценарных курсах при киностудии «Казахфильм» в Алма-Ате. С 1957 года – член Союза кинематографистов, с 1967 года – Союза художников Казахской ССР.
Долгие годы Зальцман преподавал в сценарной мастерской, куда ради его лекций по истории искусств ради самообразования собиралась вся самая продвинутая публика, молодые искусствоведы, художники, музыканты.

 Развитие музыкальной культуры в Алма-Ате привело к потребности в обеспечении страны педагогическими музыкальными кадрами. Несмотря на трудности военных лет, находилась возможность уделять внимание строительству новых очагов культуры.

Подчеркнем факт почти невероятный: в 1944 году была организована Алма-Атинская государственная консерватория, получившая имя Курмангазы. В открытие первого музыкального вуза в республике свою лепту внесли Галина Уланова, Юрий Завадский, Наталия Сац, Вера Марецкая.

Ректором консерватории в 1945 году стал профессор Ахмет Жубанов – народный артист республики, получивший степень доктора искусствоведения без защиты диссертации. Ахмету Куановичу, крупнейшему композитору Казахстана, исторически выпало стать одним из зачинателей профессионального музыкального образования в республике. Среди эвакуированных музыкантов были и скрипачи: известные исполнители и педагоги, например, Вениамин Хесс, Карл Брюкнер, Иосиф Коган, Александр Пикайзен, оказавшиеся создателями классов игры на скрипке в Казахстане.

Особой фигурой в создании и развитии отечественной профессиональной скрипичной школы был Вениамин Хесс (1909–1986), заслуженный учитель, заслуженный деятель искусств Казахской ССР, профессор.

Он один из питомцев знаменитой «кузницы» Петра Столярского, обучался в Московской консерватории в классе выдающегося исполнителя и педагога Бориса Сибора. Будучи молодым музыкантом, проходит школу оркестрового и ансамблевого исполнительства в оркестре Большого театра, в Москве начался и его педагогический путь. В 1939 году его приглашают в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории.

Хесс прибыл в Казахстан в 1944-м после демобилизации из кавалерийского полка Алма-Атинского гарнизона. Наша республика стала для него второй родиной. В 1952 году он становится заведующим кафедрой струнных инструментов в Алма-Атинской консерватории.

Самые активные творческие годы (40 лет) Вениамина Хесса связаны с разными музыкальными организациями, но прежде всего с Алма-Атинской консерваторией. «Он стал одним из ведущих деятелей музыкальной культуры республики, заложив основы для активного развития скрипичного исполнительства», – записано в летописи Казахской национальной консерватории, созданной уже в ХХI столетии. Сегодня академическая музыкальная культура Казахстана продолжает развиваться во многом благодаря его труду, таланту и любви к людям

Интересной стороной личности Хесса является то, что он был постоянным слушателем конкурса имени Чайковского. Каждые пять лет в течение месяца он уезжал в Москву и не пропускал ни одного выступления, чтобы потом приехать в Казахстан и рассказать о конкурсе своим коллегам. Он был неравнодушным, преданным скрипичному искусству человеком. Другая грань его личности связана с тем, что очень любил скрипку как музыкальный инструмент. У него была коллекция музыкальных инструментов, на которых он разрешал играть своим ученикам.

Школа его славится сегодня во всем мире. Его ученица, профессор Нина Патрушева воспитала многих знаменитых казахстанских скрипачей, среди которых Айман Мусаходжаева, Гаухар Мурзабекова, Марат Бисенгалиев, Аида Аюпова.

«Это моя Родина»

В сентябре 1942-го в Алма-Ату эвакуировали семью музыканта Иосифа Когана (1920-1982). Заслуженный артист республики, с 1942 по 1954 год он солист Казахской государственной филармонии им. Джамбула.

Ученик скрипача Айткеш Толганбаев подчеркивал: «Любил, ценил, уважал Иосифа Когана, отличного музыканта, опытного педагога, умного человека. Когда из Казахстана и других республик СССР хлынул в Израиль поток еврейских беженцев, Иосиф сказал: «Нет, никуда не уеду с этой земли. В Казахстане жил в трудные годы Великой Отечественной войны, здесь работал, заслужил почет и уважение. Это моя Родина».

В 1954-м Иосиф Коган завершил прерванное войной академическое образование. Обладая феноменальной музыкальной памятью, за два года с отличием оканчивает Алма-Атинскую консерваторию по классу скрипки. И нет ничего удивительного, что в том же году Иосифа Бенедиктовича пригласили преподавать в аlma mater.

Ахмет Жубанов с доверием отнесся к его педагогическим возможностям и сразу дал собственный скрипичный класс. Коган выделялся тем, что со многими будущими студентами знакомился задолго до их поступления в консерваторию и продолжал контакты со своими воспитанниками после окончания ими консерватории. В своем классе профессор Коган широко использовал метод показа: в его руках скрипка всегда была в действии. Педагог показывал много, особенно технические моменты – характеризовал способы исполнения тех или иных штрихов, предлагал свою аппликатуру.

В изданных Коганом учебных пособиях – «Каприсы для скрипки соло» (1970), «24 этюда для скрипки» (1978) – основой становился материал казахских народных кюев и песен. И по сей день его каприсы и этюды широко используются в учебно-педагогической практике музыкальных школ и в колледжах. Скрипач изобретательно придумывал собственные штриховые или аппликатурные варианты. например, к Этюду №22 он предлагал 30 вариантов исполнения.

Иосиф Коган занимался также обработками казахских народных мелодий и кюев: Курмангазы и Таттимбета, Даулеткерея и Байсерке. Наиболее законченными и органичными здесь стали кюй «Кеңес» («Совет») для скрипки и фортепиано, транскрипция песни Абая для ансамбля скрипачей и фортепиано «Айттым сәлем, Қаламқас» («Привет тебе, Каламкас»).

Исполнительское мастерство Иосифа Когана оказало заметное воздействие на творчество композиторов Казахстана. Результатом общения авторов музыки со скрипачом в период создания произведений нередко становилась дарственная надпись. Так, Иосифу Когану Концерт для скрипки с оркестром посвятил Мансур Сагатов, а Евгений Брусиловский – Сонату для скрипки соло. Иосиф Бенедиктович стал первым исполнителем концертов для скрипки с оркестром Бахтияра Аманжолова и Бакира Баяхунова.