Мы побывали в кризисном центре на юге Казахстана и встретились с 18-летней девушкой, которую выдали замуж в 16. У нее нет образования, она беременна вторым ребенком.
Сколько таких девочек, как наша героиня, ежегодно в Казахстане становятся женами и матерями еще до совершеннолетия, понять сложно. Официальной статистики нет. Многие ранние браки, когда невестам нет и 16 лет, заключаются в мечети, и чаще всего вовсе не регистрируются официально.
Сандугаш (имя изменено – прим. Авт)– 18 лет. На первый взгляд эта обычная девушка, с аккуратной косой, в скромном платье. Рядом с ней детская коляска, где спит девятимесячный малыш, укрывшись пеленкой.
«Я не жалею, что вышла замуж в 16. Но если бы тогда кто-то спросил меня, чего я хочу - возможно, все сложилось бы иначе. Я родом из Туркестанской области, из небольшого аула. Мама – домохозяйка, папа работает водителем на базе. Нас, особенно девочек, воспитывали строго. Ведь девочка должна быть скромной и покладистой», — рассказывает наша собеседница.
Сандугаш окончила 9 классов и собиралась поступать в колледж на бухгалтера. Но в 10-ом классе у нее появился ухажер, 21-летний Арман. Приезжал на машине, дарил шоколадки.
«Мне тогда казалось, что это любовь. Он говорил, что не хочет, чтобы я училась где-то далеко, что лучше жениться и жить вместе. Мои родители сначала колебались, но, когда Арман пришел со старшими, «свататься по правилам», согласились. «Раз такой серьёзный парень, пусть берет», сказал кто-то из родных», – вспомнинает она.
Ей было всего 16. Свадьбу сыграли скромно. Она переехала в дом мужа, где вместе с ним жили его мать и отец. Сначала всё было спокойно: Арман работал, её почти не трогали. Но потом началась беременность: токсикоз, слабость, постоянная усталость. Муж всё чаще приходил поздно и раздражался. Енешка (свекровь – прим. Авт) ворчала: «Девочка ничего не умеет» и «вечно лежит».
«Я не могла ни отдохнуть, ни поплакать. Все было, как будто, не про меня. Как будто кто-то другой живет эту жизнь. После родов все стало еще сложнее. Малыш много плакал, молоко ушло. Арман злился, уходил к друзьям. Я наоборот никуда не могла выйти из дома. Потому что все время готовила, убирала, между делами нужно было успевать смотреть за маленьким сыном. Однажды свекровь сказала мне, что «ты ж сама хотела замуж, вот и терпеть теперь твоя обязанность. Через какое-то время муж начал поднимать на меня руку. Причины были разные. То не устраиваю его маму, то он просто вымещал свою злость на мне», – ответила собеседница.
Нашей героине сейчас 18, она снова беременна. Муж поначалу обещал: «В этот раз всё будет по-другому» — говорил, что купит ей смартфон, что летом они съездят в Шымкент. Но вскоре всё пошло по старому сценарию. В какой-то момент свекровь просто выставила её за дверь вместе с ребёнком.
Теперь Сандугаш живёт с малышом в кризисном центре. Без образования, без крыши над головой, без представления о том, что делать дальше. И без надежды на будущее.
Читайте также: Педофилия и инцест на юге Казахстана. Фоторепортаж из кризисного центра
«Я все время задаю себе только один вопрос. Почему я так спешила выйти замуж?! Надо было поступить и окончить колледж. Это я сейчас только осознала, что нужно было получить профессию. Но разве я об этом думала хотя бы два года назад? Но у нас так принято. «Зато не гуляет», «не позорит семью». А сейчас со мной никто не общается, потому что я ушла от мужа. И никого не волнует, что я бежала от побоев, от унижений», – поделилась с нами наша героиня.
Иллюстративное фото ИА “Newtimes.kz”
По словам международного гендерного эксперта, научного руководителя политических и гендерных программ Фонда развития парламентаризма в Казахстане Аида Альжановой, согласно данным Girls Not Brides (международная неправительственная организация, миссией которой является искоренение детских браков во всем мире), около 7 процентов казахстанских девушек выходят замуж до 18 лет, а в некоторых регионах, таких как Жамбылской, Павлодарской и Северо-Казахстанской областях, этот показатель достигает 11 процентов.
«Это только официально зарегистрированные браки. Религиозные, неформальные союзы через неке, вне статистики. А именно они чаще всего заключаются в консервативных семьях, особенно среди этнических меньшинств: уйгуров, дунган, турков. Ранний брак в Казахстане чаще всего не про любовь и не про зрелое решение. Это результат давления, страха и устоявшихся патриархальных норм. Особенно это отмечается в семьях с низким достатком. Там часто брак воспринимается как способ “устроить” дочь, избавиться от ответственности и, условно говоря, “списать со счетов”», – говорит Аида Альжанова,
Международный гендерный эксперт Аида Альжанова подчеркивает, что огромную роль играет культ девственности, который до сих пор сохраняется в ряде сообществ.
«Если девушка потеряет девственность до брака, то это позор. А ранний брак является как бы гарантией, что “успеет до”. Мы не говорим об этом открыто, но именно этот страх движет многими семьями. Это не защита, это форма социального контроля», – сказала эксперт.
Социолог, руководитель проектов Eurasian Center for People Management Айман Жусупова отмечает, что девочки из наименее обеспеченных семей чаще вступают в брак до 18 лет, чем девушки из наиболее обеспеченных домохозяйств.
«Существованию ранних браков способствуют сразу несколько факторов. Во-первых, ограниченный доступ к образованию и работе — особенно в сельской местности — делает брак едва ли не единственным социальным сценарием для девушки. Во-вторых, этнокультурные нормы: практика раннего замужества чаще встречается в сообществах с сильными традициями. И, наконец, незапланированная беременность, усиливаемая давлением со стороны семьи и общества, а также уязвимое положение женщин в целом», – отмечает специалист.
Иллюстративное фото ИА “Newtimes.kz”
Социолог Айман Жусупова называет ранние браки одной из главных причин досрочного выхода девушек из системы образования.
«Как только девушка выходит замуж, особенно в сельской местности, учеба заканчивается. Ее больше никто не воспринимают как ученицу или студентку. Она — жена, невестка, хозяйка дома. И у нее появляются другие приоритеты, как приготовить, убрать, родить. Учёба считается уже неким “излишеством”, особенно если муж против. По этой причине ранние браки усиливают неравенство. Мужчина при этом остается свободен в своих действиях, у него карьера, друзья, выбор. Женщина же в рутине, в подчинении, в закрытом мире “дом – свекровь – дети”. И часто это воспринимается как норма», – отметила она.
По словам Жусуповой, каждый дополнительный год обучения в школе снижает вероятность раннего брака на 5 процентных пунктов. Но как только образование прерывается, девушка теряет шанс получить профессию и финансовую независимость. Это запускает целую цепочку уязвимости: экономическая зависимость, отсутствие выбора, невозможность выйти из токсичных или насильственных отношений.
Иллюстративное фото ИА “Newtimes.kz”
Ранние браки часто сопровождаются ранней беременностью — и это не только социальная, но и серьёзная медицинская проблема.
«Во-первых, ранний брак опасен для здоровья. Организм подростка ещё не готов к беременности и родам, поэтому у юных девушек значительно выше риск осложнений — как во время вынашивания, так и при родах. Это угрожает не только их жизни и здоровью, но и здоровью ребёнка: повышается вероятность преждевременных родов, низкой массы тела при рождении и младенческой смертности. Ситуация особенно тяжёлая в бедных сельских регионах, где у девушек часто наблюдается анемия из-за однообразного и несбалансированного питания. Дефицит витаминов и железа делает беременность ещё опаснее — с последствиями, которые могут сказаться на здоровье матери и ребёнка в долгосрочной перспективе», — объясняет специалист.
Точку зрения подтверждает и социолог Айман Жусупова. По её словам, подростковая беременность несёт не только физические, но и психологические риски: осложнённые роды, высокая материнская смертность, депрессия, тревожные расстройства, суицидальные мысли — особенно в условиях отсутствия поддержки и доступа к медицинским и социальным службам. Эти последствия напрямую связаны с недостаточной психологической зрелостью и ограниченным доступом к образованию и здравоохранению.
Международные исследования подчеркивают, что возрастной разрыв между супругами, экономическая зависимость и низкий уровень образования усиливают уязвимость таких девушек к физическому и психологическому насилию.
Так, по словам Аиды Альжановой, исследование, которое проводили американские ученные, и охватившее 97 стран, показывает, что в мире до 13 процентов девушек, вышедших замуж до 18 лет, сталкиваются с физическим насилием, а 3 процента — с сексуальным.
«Девушка оказывается в полной зависимости от мужа и его родственников, не умеет защищать личные границы и часто не знает, куда обратиться за помощью.
Во многих семьях молодая невестка попадает в условия, которые можно назвать современной формой домашнего рабства. Её обязанности выходят далеко за рамки заботы о собственных детях — она должна обслуживать всех: мужа, его родителей, родственников. Готовка, уборка, стирка, уход за другими воспринимаются не как помощь, а как само собой разумеющееся. Её труд обесценивается, а в ответ на жалобы она слышит: “Так положено”, “Ты же теперь замужем”», – поделилась эксперт.
Иллюстративное фото ИА “Newtimes.kz”
«Юг Казахстана традиционно считается зоной риска. Там, где калым, где религиозные браки без регистрации, где родители говорят, что главное выйти замуж, а остальное потом, именно там практика сохраняется сильнее всего. Но, как ни парадоксально, в западных регионах — вроде Атырау и Мангистау — несмотря на более высокий уровень урбанизации, проблема также существует. Причина — слабая интеграция женщин в экономику и доминирующая модель многодетной семьи как социальной роли», – рассказала социолог Айман Жусупова.
Эксперты отмечают, что ранние браки распространены не только на юге, но и в Павлодарской и Северо-Казахстанской областях. В этих регионах много сельских районов и этнических общин с традиционными взглядами. Из-за низких доходов и плохого доступа к образованию брак для девушек там часто становится единственным вариантом.
«На первый взгляд, на западе Казахстана ситуация должна быть лучше, это богатый нефтяной регион, более городской и экономически развитый. Но всё не так просто, — объясняет международный гендерный эксперт Аида Альжанова. — Несмотря на высокий уровень урбанизации, рождаемость там остаётся высокой, особенно среди религиозных общин и кандасов, которых в регионе много. Это связано с тем, что женщинам трудно найти работу: в нефтяной отрасли высокая конкуренция, и в первую очередь с рынка труда вытесняются именно женщины. Когда женщина остаётся без работы, и семья, и общество начинают воспринимать брак и рождение детей как единственный „правильный“ путь. Этому способствует и государственная поддержка многодетных — пособия, льготы, приоритет в получении жилья», — говорит она.
Иллюстративное фото ИА “Newtimes.kz”
Оба эксперта сходятся в главном, что проблема ранних браков является системной. И она требует не только законов, но и просвещения, экономических альтернатив, социальной работы в глубинке.
«Нельзя просто взять и запретить. Нужно идти в школы, работать с родителями, давать девочкам шанс учиться, видеть другие сценарии жизни. Только так можно сломать этот круг», – резюмировала эксперт.
Таким образом, проблема ранних браков и высокой рождаемости – это не просто следствие культурных традиций, но и результат социальной и экономической политики, распределения ролей и доступа к возможностям. И на Юге, и на Западе страны девушки часто оказываются в ситуации, когда ранний брак считается единственным доступным «социальным сценарием».
