За стенами центра по борьбе с зависимостью: Глазами пациента и из уст директора

В данное время в Алматы действует более 40 частных клиник, которые оказывают услуги в области разных видов зависимости. Есть отдельные детокс-центры, где алкоголиков прокапывают, и затем они возвращаются в обыденную жизнь. Пребывание в таком центре стоит около 15 тыс тенге в сутки.

Если родные и близкие готовы платить за реабилитацию зависимого от 300 тыс в месяц, то можно обратиться в частные медцентры, клиники. Правда, здесь берут пациентов только на длительные сроки — от месяца до полугода.

Добровольно в центр зависимые люди не приходят. Их приводят либо родственники, либо друзья. Бывает, что и коллеги на работе скидываются и оплачивают лечение. Зависимый человек никогда сам не откажется от алкоголя или наркотиков. Он будет до конца верить, что у него не такая серьезная проблемная ситуация и он в любой момент может бросить сам.

Корреспондент NT обо всем подробнее решила узнать у директора подобного частного медцентра.

— Курс у вас — три-четыре месяца, то есть все это время пациенты в основном находятся в закрытом помещении. Согласитесь, это достаточно сложно выдержать? Я не говорю уже о том, что пребывание в центре недешево…

— Да, добровольно никто из зависимых сюда приходить не хочет. Это же не курорт! И если человека сюда привезли, значит, он уже перешагнул черту. Родные понимают, что только так могут спасти его жизнь. Конечно, наши клиенты рвутся на волю, в первую очередь для того, чтобы выпить или уколоться. И наша задача — удержать их от этого шага, убедить признать зависимость, чтобы они начали лечиться. Перед тем как поместить сюда пациента, мы подписываем с ним и лицом, заинтересованным в его лечении, договор.

— В каких случаях имеет смысл помещать алкозависимого в реабилитационный центр?

— Есть слово «употребление», а есть «злоупотребление». Когда человек раз в месяц или раз в год выпивает бокал шампанского, я не считаю это проблемой. Но когда алкоголь разрушает одну из сфер его жизнедеятельности — физическое здоровье, социальное положение, семью и интеллектуальную сферу, то имеет смысл обратиться к специалистам. И это нужно сделать чем раньше, тем лучше, прежде, чем психоактивные вещества не стали драйвером, который помогает ему справляться с жизненными ситуациями, чувствами, переживаниями или стрессом.

Поступление на реабилитацию всегда хирургический надрез. Это надо делать резко, быстро и срочно. Зависимость сама по себе болезнь не просто хроническая, а смертельная, рецидивирующая. Она еще и семейная. Проживание с зависимым человеком создает такие механизмы психологической защиты, как созависимость. Такая ситуация знакома многим семьям. Жена на утро несет сильно выпившему накануне мужу бульончик, воду. Потом она бежит ради него за лекарствами. Тем временем человек продолжает пить. Супруга, переживая за его здоровье, вызывает частную скорую помощь, возит его по детоксам. Проходит еще время, муж продолжает пить. Ему по утрам плохо, и верная спутница жизни уже бежит в магазин за бутылкой, чтобы «у него не остановился мотор».

Родственники пытаются жалеть алкоголика, быть рядом, максимально помогать ему и искренне верить, что все не так уж и плохо и завтра он бросит пить. Советую оставить все эти иллюзии и начать бороться с проблемой сразу — холодно, расчетливо и четко.
Прежде всего надо вести зависимого на консультацию к психологу, но важно не нарваться на шарлатана, который просто выслушает и скажет: «Не пейте!»

— Многие полагают, что бросить пить поможет кодировка.

— Кодировка работает хорошо, если к ней относиться как к предохранителю, когда человек осознанно пришел к данному методу и уже научился жить трезво. Это лишь костыль.

Употребление — симптом. Проблема алкоголизма находится намного глубже. Это неудовлетворенность жизнью, невозможность правильно переживать те или иные чувства. Поэтому нужно изучать корень проблемы, а не пытаться срезать верхушку дерева. Вот именно с этим и работают наши специалисты. Наша программа направлена на развитие личности, а не на то, чтобы подавить человека и сказать ему «ты алкоголик, наркоман, ты никому не нужен и должен находиться здесь». Необходимо показать, чего человек может добиться, если прекратить злоупотреблять, дать ему мотивацию, показать перспективы и цели, которые он может достичь.

Я без устали повторяю: любой человек, который находится в трезвости, обречен на успех. Потому что часто пьют люди одаренные, с богатым внутренним миром и, самое главное, очень эмпатийные и сочувствующие. По причине погрешностей в своем характере, когда-то не справившись с той или иной ситуацией, они ушли в употребление. И это отнюдь не слабоволие. Вряд ли слабовольный человек из-за границы будет тащить наркотики или в 40-градусный мороз босиком по сугробам пойдет за бутылкой. Просто человек не хочет справляться с проблемой, а стремится уйти от нее во временное забвение.

В центре зависимые люди проходят курс тренингов, слушают лекции специалистов и, конечно, истории людей, которые справились с зависимостью. К слову, здесь в качестве добровольцев находятся и наши бывшие клиенты. Наша главная задача — дать навык жить трезво, который состоит из мотивации, информации и умений.

У нас есть расписание, дисциплина, наши клиенты сами убирают свои помещения. Если раньше во всех комнатах стояли телевизоры, то сейчас их сняли, потому что были случаи, когда реабилитанты центра, вместо того чтобы заниматься, смотрели фильмы. Теперь есть одна общая телевизионная комната.

 — Как должны вести себя родственники с человеком, который прошел у вас программу реабилитации?

— Прежде всего не подавлять и не унижать вышедшего из реабилитационного центра уже трезвого, но зависимого человека. С другой стороны, ему не нужна и лишняя опека. Нужно найти золотую середину. Родственник может протянуть ему руку помощи, должен быть готов выслушать его, но в то же время не будет ничего делать за него. То есть люди начинают жить, не смотря друг на друга, а смотря на одну общую цель.

— Почему один человек может выпивать, как говорится, по праздникам без последствий для своего здоровья, а другой становится алкоголиком?

— Люди на постсоветском пространстве генетически предрасположены к алкогольной зависимости. Если у человека, скажем, дед был алкоголиком, то по переданному им гену зависимости уже его внук может стать если не алкоголиком, то наркоманом или игроманом. Поэтому если в роду были зависимые, то лучше не рисковать и вообще не употреблять ни алкоголь, ни тем более наркотики.

Не бывает, чтобы ты шел, споткнулся о бутылку и она залилась в тебя. Человек на любом этапе жизни прекрасно понимает, что наркотики, алкоголь, игромания ведут к смерти и проблемам. Но если у него нет уверенности, низкая самооценка, психологические детские травмы или травмы в семейной, юношеской жизни, все это складывается в общий ком, который и ведет к употреблению. На первом этапе алкоголь и наркотики для человека — яд, об этом сигнализирует его организм, когда утром тошнит, болит голова. Но когда он не может правильно мыслить и чувствовать и использует наркотики и алкоголь как допинг, со временем это вкладывается в его состояние как некий драйвер.

Допустим, у зависимого умер близкий человек и, чтобы пережить стресс, он пошел и напился. Его уволили с работы, он пошел и напился. У него сломалась машина, он снова напился. На него сосед косо посмотрел, он напился. Наша задача — показать обратный драйвер. Появилась проблема — решил ее и готов справляться с большими проблемами. Добился какой-то цели, ставь перед собой новую. Сегодня наш мир достаточно агрессивен и темп жизни постоянно растет. Практически мы идем против движения эскалатора. Если мы не будем бежать, то до верха не доберемся. Если будем стоять, то упадем вниз. И это должны понимать все, кто начинает употреблять наркотики и алкоголь.

Чтобы сложить картину происходящего в частных реабилитационных центрах Алматы, мы узнали мнение зависимых людей и их родственников, которые здесь находились.

— Мои родственники поместили меня в центр реабилитации, когда у меня был запой. Я согласился, так как сам не мог побороть вредную привычку, — рассказывает Сакен Б. – Думал, что проведу там недели две, но оказалось, что меня «закрыли» на два месяца. Родные заплатили за мое пребывание 450 тыс тенге за месяц. В центре им обещали, что мы будем находиться в цивилизованных условиях, при этом не пускали в помещения, где нас разместили, якобы для того, чтобы не нарушать конфиденциальность других пациентов. В итоге меня поместили в комнату, где вместо четырех человек было семь. Причем люди спали на матрасах на полу. Кормили нас ужасно, какой-то баландой. Окна в комнате открывать не разрешали. Так что мы находились в закрытом помещении, в котором вонь стояла страшная.

Кроме того, были проблемы с водой, которая почему-то была какая-то соленая. Обо всем этом мы не могли сообщить своим родным, так как нам запрещали с ними общаться под предлогом «заботы о нашем психическом состоянии». Лекции нам читали психотерапевты из числа бывших наркоманов и алкоголиков. Они вроде как прошли для этого какие-то обучающие курсы. Главная задача сотрудников центра заключалась в том, чтобы убедить моих родственников продлить срок пребывания в этом центре на 4-6 месяцев. Говорили, что я еще не готов к трезвой жизни, что не поддаюсь «лечению». Когда меня все-таки забрали отсюда, то оказалось, что пропали некоторые мои вещи.

Также выяснилось позже, что до меня не доходили и продуктовые посылки родственников. При выписке меня заставили написать, что никаких претензий к центру я не имею, такую же бумагу подписали и мои родственники. Опасаясь, что мне могут поставить «страшные» уколы, что, собственно, там и делают, я все подписал.

Читайте также: Специалист разъяснил стадии алкоголизма: «Зависимость вызывают и пиво, и шампанское»

Мама Сакена также поделилась своими переживаниями.

— Когда я узнала, в каких условиях находился Сакен, то пришла в ужас, ведь мы заплатили немалые деньги, которые к тому же взяли в кредит. Общаться нам не разрешали, а на словах все было замечательно. Правда, сразу как я поместила туда сына, меня насторожил один момент. Буквально через несколько дней руководитель центра прислал мне на телефон анализы сына и список из лекарств на 200 с лишним тысяч тенге, которые якобы нужны сыну для восстановления здоровья. От меня требовалось перечислить деньги в центр или купить лекарства самостоятельно.

Я сразу же показала анализы своему знакомому врачу, которая сказала, что в целом здоровье у сына нормальное и столько лекарств ему не требуется, к тому же некоторые дублировали друг друга. В общем, это оказался реальный развод на деньги, на который я, к счастью, не повелась. Плюсом считаю то, что с зависимыми здесь все же проводят беседы и тренинги, пусть даже и бывшие зависимые, которые встали на путь исправления. Сейчас сын дома. Но самое главное — он не употребляет наркотики!

Признаться, некоторые откровения, конечно, не красят реабилитационные центры. А ведь нередко, «спасая» своих близких, обращаясь сюда из благих побуждений, люди не всегда задумываются о том, что там могут им и навредить. Хотелось бы верить, что, пройдя семь кругов ада в реабилитационном центре, лишившись самого дорогого, что у него есть — «свободы», терпя различные неудобства и лишения, человек все же решит быть трезвым и впредь в подобные учреждения не попадать.