Жертва насилия в поезде «Тальго» эмоционально выступила на круглом столе по проблемам сексуального насилия, передает корреспондент ИА «NewTimes.kz».
«Благодарю за поддержку и понимание. Очень много было написано в социальных сетях. Это было страшное, унизительное и непоправимое горе. Что самое ужасное в этой ситуации — общественный транспорт. Почти 80% нашего населения передвигается поездами. Изнасилование я пережила именно в поезде, причем поезд высшего класса. Я возвращалась домой после конференции. Много планов и задумок, я сама — инициативный человек. Мы закончили модуль, были проекты с историей Казахстана, что пересекается с моим образованием. Я опаздывала на этот поезд, буквально 3 минуты и я успела зайти в этот поезд, и он начал двигаться. Видимо, так должно было случиться. Когда покупала билет, была уверена, что доверяю свою жизнь профессионалам», — признается девушка.
Но чем закончилась эта ужасная поездка — мы все знаем. И казахстанка до сих пор не пришла в себя после того ужаса, который ей пришлось пережить.
«У меня до сих пор посттравматическая депрессия. С того времени ни одни проект не был воплощен. Я бизнесмен, мне пришлось продать фирму, так как я не выполняла свои обязательства. Чем я занималась? После всего случившегося, не знаю, вдаваться ли в подробности… Могу сказать с первой минуты. Абсолютно пренебрежительное отношение следователей, самих проводников, которые выгораживают друг друга. Они считают, что если ты заявляешь об изнасиловании, то хочешь денег. И это для них норма. Вот в чем вопрос. Очень много хотела прояснить, о чем говорила общественность. Было много слухов и домыслов. Для тех, кто писал, что это мутная история. Я могу одно сказать. 10 месяцев я боролась за свою честь и после услышала, что это мутная история. Никто не стоит на стороне жертвы. Все пытаются это дело примирить. По сути, они приводят к тому, чтобы закрыть дело», — рассказывает девушка.
По ее словам, полицейские постоянно задавались вопросом, почему она не кричала.
«Здесь есть психологи. У каждого есть реакция. Я не могу ни кричать, ни двигаться. У меня пропадает голос. Это моя реакция. Вы не представляете, как это страшно, что 4 часа, ты спишь, а на тебя наваливается тело. Ты не представляешь, где находишься. Замкнутое пространство. Самоотстраняешься, что ли. Самое главное, чтобы тебя не убили. Это такой страх, который просто-напросто парализует. Когда пришел второй, у меня всегда возникал вопрос, вы реально думали, что я лежала и ждала второго? Это были слова следствия. Это было все время, что я не кричала. Я говорю, что была в таком шоке. Проводник отселил тех, кто ехал в моем купе. Он подготовил все. Очень много вопросов было: была ли я пьяна. Я не распивала пива с проводником. Следствие все время подталкивало меня к примирению. Когда я просматривала видео, подсудимые сказали, что мой контактный телефон дали следователи. 28 сентября они уже названивали мне и сказали, что они едут к моим родителям. У меня престарелые родители. Я просила их не ехать туда. Но следователи ничего не делали, они верили словам проводников. Я, когда поднимала документы, это больше 1000 листов, дело из Костаная в Актобе передавали с 17 октября до 27 ноября. Больше месяца передавали дело. Я ходила все это время к следователю, направляли на экспертизу, на психологическую экспертизу меня направили вместе с подсудимыми. Когда я спросила, почему, следователь сказал мне умерить тон и соблюдать субординацию. У многих стоял вопрос, что я хотела денег. Мой первый адвокат также сотрудничал со следствием. Изначально шло дело по 120 статье, часть 1. Это когда речь идет об одном человеке. Много-много рапортов, в этот период потеряли самое важное — что изнасиловали меня двое. Один был проводник, а второй был в гражданской одежде. Имея такие доказательства, они все равно завели по части 1. Они решили бить по самому больному месту», — со слезами вспоминает жертва проводников поезда.
При этом ситуация изменилась лишь после того, как пришли результаты экспертизы.
«Пришла биологическая экспертиза. Следователь начал уже по-другому разговаривать, предлагал воды и кофе попить. Потом пришла геномная экспертиза. Тогда уже поняли, что я решительно иду, чтобы доказать изнасилование. Но следствие шло ровно 10 месяцев. Я прошу принять во внимание, что я не просто проходила следствие. Я проходила через травлю. Это родственники подсудимых, они преследователи мою семью, знали адрес моих родителей. Зимой они по 45 минут ждали меня. Я потеряла год жизни из-за этих преступников, которые использовали мое тело для своих физических потребностей. Я, как жертва, прошу ужесточить закон по сексуальному насилию. 2,5 года — вы считаете, что это справедливо? Я прошу обеспечить безопасность детей и женщин. Была бы камера наблюдения, мне не пришлось бы доказывать столько времени. А когда я вышла босиком, все прибежали — сотрудники и проводники — и сказали, что у него есть семья и дети. А я? Если у меня нет семьи, меня можно насиловать?» — задалась вопросом девушка.
В ноябре 2018 года казахстанка заявила, что ее изнасиловали проводники поезда «Тальго». Обвиненных в изнасиловании отстранили от работы, и началось тяжелое, длинное следствие. Родственники подозреваемых преследовали потерпевшую и наводили о ней справки у соседей. 26 июля этого года проводникам вынесли приговор: каждому дали по 2 года и 6 месяцев лишения свободы. Столь мягкий приговор вызвал недоумение у общественности, после чего судья заявил, что это не было групповым изнасилованием, поэтому из-за переквалификации было избрано такое наказание. Несмотря на то, что даже прокурор запрашивал для проводников по 6 лет лишения свободы. Но после вызванного этим общественного резонанса транспортная прокуратура решила изучить законность приговора суда, а после изучения запросила более строгого наказания для проводников. Лишь 31 июля этого года в КТЖ извинились перед пассажиркой. А председатель правления АО «НК «КТЖ» Сауат Мынбаев попросил Генпрокурора ужесточить наказание проводникам «Тальго» за изнасилование пассажирки.
